корейский кризис
Вчера КНДР проинформировала "третью страну" о готовности обсудить с США свою программу обогащения урана, используемого для производства ядерного оружия. Эта информация появилась на следующий день после того, как заместитель госсекретаря США Джон Болтон пригрозил: если на начинающихся 25 февраля шестисторонних переговорах власти Северной Кореи откажутся обсуждать свою урановую программу, Вашингтон пересмотрит свою готовность к мирному решению северокорейской ядерной проблемы. Однако праздновать победу американцы не спешат.
Именно подозрения в наличии у Пхеньяна секретной программы по обогащению урана для производства ядерного оружия и стали причиной нынешнего кризиса в отношениях США и КНДР. Они были изложены северокорейской стороне заместителем госсекретаря США Джеймсом Келли во время его визита в Пхеньян в октябре 2002 года. По мнению экспертов, подозрения американцев основывались на неких агентурных данных о закупке Северной Кореей оборудования для обогащения урана. Пхеньян официально заявил, что обогащением урана не занимается. Но затем, вместо того чтобы оправдываться и доказывать свою невиновность (пример Ирака убедил Пхеньян в бесплодности таких мер), избрал наступательную тактику: выгнал инспекторов МАГАТЭ, заявил о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия и расконсервировал реактор в ядерном комплексе в Йонбйоне. А вскоре из КНДР начали поступать официальные сообщения о наработке оружейного плутония и продвижении в создании ядерных сил сдерживания.
В январе этого года в Йонбйон по приглашению северокорейских властей прибыла неофициальная американская делегация, в которую входили курировавший отношения с КНДР экс-дипломат Джек Притчард и бывший директор ядерной лаборатории в Лос-Аламосе Зигфрид Хеккер. По возвращении в США Джек Притчард выступил перед сенатом, где рассказал, что ему продемонстрировали пустые контейнеры в хранилище отработанных ядерных стержней и некое радиоактивное вещество в доказательство того, что все стержни успешно переработаны в оружейный плутоний и теперь у КНДР есть ядерные силы сдерживания и так просто, как с Ираком, с ней не справиться.
Но, что любопытно, при этом Джеку Притчарду и всей делегации было официально заявлено, что КНДР по-прежнему не занимается обогащением урана. А ведь подозревать Пхеньян именно в этом было бы логично: в КНДР имеются богатые залежи урана, а урановая технология производства ядерного оружия проще и надежнее плутониевой. Поэтому Вашингтон продолжал настаивать на том, что урановая программа у Пхеньяна все-таки есть. А в среду американцы пошли ва-банк. Заместитель госсекретаря США Джон Болтон заявил в Токио, что, если на начинающихся 25 февраля шестисторонних переговорах Пхеньян откажется обсуждать свою программу обогащения урана, администрация президента Джорджа Буша пересмотрит свой курс на мирное решение северокорейской ядерной проблемы. Это дало неожиданный результат.
Первая реакция Пхеньяна была стандартной: мы готовы как к переговорам, так и к войне. Однако вчера в Сеуле некий высокопоставленный представитель южнокорейской администрации на условиях анонимности заявил агентству "Йонхап", что Северная Корея проинформировала некую "третью страну", то есть, скорее всего, Южную Корею, о готовности обсудить с США свою урановую программу. Ряд экспертов поспешили сделать вывод, что это указывает на смягчение позиции Пхеньяна и его стремление добиться успеха на переговорах.
Проблема, однако, в том, что, по свидетельству того же южнокорейского чиновника, наличие у себя урановой программы Пхеньян так и не признал. Можно предположить, что, столкнувшись с ультимативным заявлением Джона Болтона, северные корейцы просто решили понизить накал напряжения. Возможно, на последнее конфиденциальное предложение их подвигли недавние признания отца пакистанской атомной бомбы Абдул Кадир Хана о том, что северокорейская урановая программа гораздо более продвинутая, чем предполагалось. Однако, по мнению экспертов, КНДР отрицает получение ядерных технологий из Пакистана. И припереть его к стенке пока не удается. Принудить северокорейцев к откровенности, если им действительно было что скрывать, может лишь готовность США выложить козыри, например предъявить Пхеньяну некоего высокопоставленного перебежчика, обладающего конкретной информацией о северокорейской ядерной программе, либо потребовать проведения инспекции МАГАТЭ там, где действительно что-то есть. До сих пор американские инспекции в КНДР били "в молоко".
Джон Болтон, узнав вчера о сообщении из Сеула, не спешил радоваться: "Подождем, что они (северные корейцы.—Ъ) скажут 25 февраля". Не выразила оптимизма и представитель МИД КНР Чжан Циюэ: "Я видела сообщение из Сеула. Но не поняла, действительно ли КНДР четко выразила свою новую позицию". Она признала, что в случае с Ливией, добровольно отказавшейся от оружия массового уничтожения, дипломатия сработала, но не сказала заветную фразу о том, что Пхеньяну стоило бы последовать примеру Ливии. И лишь повторила, что достичь денуклеаризации Корейского полуострова можно лишь через диалог.
Облегчить его призван план решения корейской ядерной проблемы, который будет предложен на переговорах в Пекине американцами. На первом этапе он предусматривает заключение договора о ликвидации северокорейской ядерной программы, а на втором — принятие конкретных мер по уничтожению всех компонентов ядерного потенциала КНДР, проверку этих действий, и одновременный запуск гарантий безопасности для Пхеньяна. На последней стадии начнутся переговоры о предоставлении КНДР экономической и энергетической помощи. Остается подождать, как сказал господин Болтон, "что скажут они".
АНДРЕЙ Ъ-ИВАНОВ