|
Подледное побоище |
 |
| Фото: "МИР ПОДВОДНОЙ ОХОТЫ" |
| Поединок под водой по красоте и динамике не идет ни в какое сравнение с сухопутной охотой |
Подводный паритет
Года два назад на одном из телеканалов промелькнул репортаж о людях, ныряющих с ружьем под лед без страха, без страховки и даже без акваланга. Из проруби ребята выныривали с богатыми трофеями: щуки, лещи, окуни и плотва, пробитые гарпуном, были еще живы, но моментально замерзали на 20-градусном крещенском морозе. Честно говоря, я не поверил ТВ: чересчур веселыми показались лица подледных охотников, чересчур весомой выглядела добыча. Чутье меня не подвело. Позже выяснилось, что рыбка под тот репортаж была выловлена заранее и в другом месте, а нырнуть под лед без страховки не рискнет даже опытный ныряльщик.
Тем не менее факт остается фактом: не только в Москве, но и по всей России существуют клубы, спортивные организации и просто сообщества любителей подводной охоты. Число их невелико. По самым приблизительным оценкам, в Москве активных подводных охотников около 10 тыс. Из них процентов тридцать настолько увлечены этим делом, что ныряют даже зимой. Перед нырянием они надевают маски, но если вы по незнанию назовете кого-то из них дайвером, то встретите взгляд, исполненный презрения. Их "вторая кожа" — гидрокостюм принципиально отличается от щеголеватой одежды аквалангиста: на нем отсутствуют молнии как элемент, сковывающий движения. И самое главное отличие — эти сумасшедшие ныряют без акваланга. Момент принципиальный: дайвер под водой дышит воздухом, охотник не дышит вовсе — не столько оттого, что подводная охота с аквалангом запрещена практически во всем мире. Расчет на запас кислорода в собственных легких — дань уважения подводному царству, своеобразный паритет между человеком во враждебной ему среде и ее безоружными обитателями.
На дне
 |
| Фото: ГЕОРГИЙ ЗДАНОВСКИЙ |
| Со льда да в полынью — по такой формуле живут русские подводные стрелки |
Полезная вещь — видеть то, что недоступно остальным. Иногда это приводит к научным (ну или околонаучным) открытиям. Так, известный в узких кругах подводный охотник Виталий Виноградов опровергает тезис, что судак — стайная рыба. По его наблюдениям, этот хищник сбивается в косяк только для нападения на скопление мальков, а в остальное время охотится в одиночку. Ну чем не волк, пусть и речной!
Но чаще человек в маске приносит не научную, а вполне прикладную пользу. В августе--сентябре, когда берега водоемов засижены "поплавочниками" и затоптаны спиннингистами, чуть ли не каждый ныряльщик считает своим долгом помочь незадачливому рыболову. Допустим, сидит такой опечаленный удильщик со своей удочкой, клюет носом, потому как клевать больше нечему, и вдруг перед ним из воды — морда в маске и говорит человеческим голосом: "Мужик, не там ловишь, сядь чуть левее, вся рыба твоя будет..." И спиннингистам польза: поднятие со дна речного оборванных блесен давно стало обычным актом джентльменства среди ныряльщиков. Или, наоборот, можно наблюдать любопытные сцены из жизни непойманной рыбы: под водой видно, как лещ в полтора килограмма принципиально игнорирует аппетитного червяка, извивающегося перед ним на крючке; как сплошь и рядом металлические блесны плавают под носом у щуки, которая их демонстративно не ест.
Мирный атом
 |
| Трофеи, добытые в акватории сборов АЭС, впечатляют размерами. Известно, что такая добыча не вполне законна. И неизвестно, насколько она съедобна |
Любому московскому охотнику-подводнику хорошо известны участки рек, открытые даже в самые лютые морозы. В верховьях Москвы-реки это стремнины, не замерзающие из-за мощного течения, ниже столицы — гидроузлы (плотины, шлюзы и т. п.), места, где вода подогрета промышленными сбросами. Правда, опытные ныряльщики, как правило, игнорируют подмосковные акватории, которые обилием рыбы не блещут. Зато если повезет, так уж повезет: кроме как подводной охотой в наших местах не добыть угря или стерлядку, а они, как ни удивительно, в этом бассейне до сих пор не перевелись. К интересным зимним трофеям также относят налима, который, между прочим, наиболее активен именно зимой. Словом, стреляй — не хочу...
Георгий Здановский — основатель и главный редактор единственного в России профильного журнала "Мир подводной охоты",— сам являясь азартным ныряльщиком, пытается обозначить этические нормы для человека с ружьем пусть и под водой. Любая рыба, даже самая заурядная (щука, лещ, окунь), истинным охотником всегда стреляется с соблюдением всех формальностей независимо от близости рыбнадзора. Неписаный закон чести гласит: щуку весом до килограмма не бить, равно как леща до полкило, окуня до 300 г и т. д. Проштрафившемуся охотнику не дадут житья коллеги.
Самым любимым и экзотическим видом зимней подводной охоты являются так называемые атомные нырялки. Водосбросы, которыми оборудована любая атомная электростанция,— Мекка зимних ныряльщиков. Тому как минимум две причины. Первая — технологическая. Охлаждающим элементом любого реактора, выделяющего тепло в огромных количествах, является вода. Из охлаждающих контуров она сбрасывается в водоемы, и температура там вне зависимости от времени года не опускается ниже +17°С, то есть плавать даже в тонком гидрокостюме вполне комфортно. Но главное, что привлекает сюда охотников,— подводная фауна, вообще говоря, нехарактерная для России. Дело в том, что атомный водоем с его избыточным теплом и обильной растительностью (а она здесь, понятно, воспроизводится круглый год) подходит далеко не всем нашим доморощенным рыбам. А вот для экзотов, привезенных из далеких земель (точнее, вод), сожительство с российским атомом — парадиз чистой воды. Потому-то рядом с АЭС можно встретить американского канального сомика, расписных тропических рыбок, а также белого амура и толстолобика.
В Московском клубе любителей подводной охоты описывают атомные нырялки исключительно в превосходной степени. "Представляешь,— говорит седовласый господин, взволнованно теребя мое плечо,— вокруг зеркала (то есть воды) на десять верст все заиндевело от пара: берега, кусты, деревья — как у Островского в 'Снегурочке'. А ныряешь — и сразу в царстве Нептуна, как Садко. Тут тебе и зелень на дне в человеческий рост, и золотые рыбки, и красавцы амуры огромные..." Представить Снегурочку в активной зоне АЭС, пусть даже обрамленной самым распушистым инеем, лично я не в состоянии.
Экологических и нормативно-правовых аспектов атомных нырялок охотники коснулись сами — с условием, что в журнале упомянуты не будут, так как купание, а тем более рыбная ловля в километровой зоне от сбросов АЭС запрещены. Тем не менее отстойники Смоленской, Ленинградской, Курской, Нововоронежской и даже Кольской атомных электростанций остаются привлекательнейшими объектами для зимней охоты. Встреча с инспектором зимой на берегу водоема сама по себе нонсенс. И даже если какая-нибудь служба многочисленных контролирующих инстанций проснется, конфликт между представителями власти и ныряльщиками, как правило, разрешается по-русски: пятисотка перекочевывает из кармана в карман, и никто никому ничего не должен.
Подстерегают ныряльщиков и другие опасности: например, местное население, практикующее такой браконьерский вид лова, как подсекание добычи кошкой (орудие наподобие небольшого якоря) с плотины гидроузла, где скапливаются крупные стаи рыб. Зацепит такой якорек под ребро — и пиши пропало. (В скобках — что касается риска подводной охоты вообще. Чаще всего несчастные случаи происходят во время состязаний по подводной охоте — на чемпионатах России, Европы, мира. Здесь ныряльщик работает на пределе человеческих возможностей и зачастую не рассчитывает свои силы. Занырнул на 8-12 м, переоценив количество воздуха в легких, и на полпути к поверхности из-за кислородного голодания вдруг отключается мозг и наступает так называемый блэк-аут...)
Ну а коли опасностей и так хватает, то на атомных нырялках подводные охотники меньше всего обращают внимание на радиационный фон сточных вод. Счетчик Гейгера не берут с собой никогда (возможно, чтобы заранее не расстраиваться). К риску получить дозу относятся спокойно — даже из-за тонны мазута в море гринписовцы и экологи бьют во все колокола, а уж утечка радиации на АЭС вызвала бы целую бурю в СМИ. Тем не менее, как говорится, береженого Бог бережет, а посему атомную рыбу перед употреблением на всякий случай филируют: известно ведь, что радионуклиды накапливаются прежде всего в костях живности.
Все дело в пузырьках
 |
| Фото: "МИР ПОДВОДНОЙ ОХОТЫ" |
| Гигантская тревали, добытая в экваториальных широтах, — уже не просто рыба, а предмет гордости вооруженного ныряльщика |
Большинство ныряльщиков лишено удовольствия облачиться в рыбацкий прикид в тепле. Как уже отмечалось, специфика гидрокостюма для подводной охоты, в отличие от обмундирования дайверов,— в отсутствии застежек. Поэтому сиденья легковушки слишком тесны для переодевания, а на свежем воздухе этот процесс выглядит просто-таки ритуально. Прежде всего внутренняя поверхность костюма смазывается шампунем (не для аромата, а чтобы более или менее ловко проскользнуть в узкую горловину скафандра). После этого отчаянный ныряльщик раздевается до плавок и, как кролик, попавший в пасть питона, постепенно погружается внутрь черного чрева. Все занимает минуты три, в течение которых выставленные на мороз обнаженные телеса на глазах приобретают синюшный оттенок. В конечном итоге на ветру остается лишь лицо, плотно сдавленное краями прорезиненной ткани, зато внутри гидрокостюма из неопрена толщиной до 9 мм тепло, как в бане. Во всяком случае, достаточно тепло, чтобы хорошенько пропотеть под водой с температурой +2°С.
Такой способ переодевания, по наблюдениям Олега Гаврилина, предпочитают самые бесшабашные ныряльщики (особенно в присутствии гостей — журналистов, телеоператоров и фотографов). Чаще на берегу разводится большой костер, и процедура выглядит не столь шокирующе.
Денежно-классовые различия в среде подводных рыбаков заметны даже глазу непосвященного. Самые обеспеченные подъезжают к кромке берега на вместительных внедорожниках или полноприводных мини-вэнах, где переодеться можно в тепле и относительном комфорте. Отношение к амуниции тоже зачастую определяется кошельком: кто-то пользуется российскими ластами "Акванавт" за $25, кто-то приобретает карбоновые от испанской фирмы C-4 за $420. Диапазон цен на гидрокостюмы также широк: есть за $150, а есть и за $500. А вот к дыхательной трубке особые требования. Финансово продвинутые, но непросвещенные ныряльщики прикупают "дыхалки" с клапаном в загубнике. Вроде практичная вещь: плывешь по-над поверхностью, увидел рыбу — ныряешь, а клапан перекрывает доступ воды ко рту. Однако, по наблюдениям, ныряльщики-неофиты продувают трубку все равно, и именно этот последний бульк часто спугивает потенциальную добычу аккурат перед самым выстрелом. Опытные охотники предпочтение отдают трубкам недорогим, без дайверских излишеств. Перед погружением загубник просто выплевывается, и уже ничто не мешает охотнику метко выстрелить.
Охотничьи рассказы
Естественно, особое внимание охотники-ныряльщики уделяют оружию и стрельбе как таковой. Как выяснилось, подводные ружья — вещь достаточно деликатная. Существуют ограничения по типам ружей, ставящие процесс отстрела рыбы в довольно жесткие рамки. Под водой можно пользоваться только теми устройствами, которые заряжаются при помощи мускульной силы. Это прежде всего так называемые безрасходные пневматические ружья, где давление нагнетается вручную — усилием при вставлении гарпуна в ствол. Есть также системы арбалетного типа, в которых импульс выстрела обеспечивается натяжением мощных резиновых шнуров. Стартовая цена отечественного пневматического ружья — $60-80. Стоимость штучных экземпляров, выполненных из водостойкого дерева, может доходить до $1,5 тыс. Запрещены расходные пневматические ружья, выстреливающие гарпун при помощи сжатого газа.
Безрасходная пневматика — самое удобное оружие для подводной охоты в реках и озерах. Убойный выстрел на расстоянии до 4 м обеспечен. А больше и не надо. Дело в том, что большинство рыб природа наградила сверхчувствительными сенсорами. С их помощью рыба способна легко увернуться от гарпуна, если выстрел произведен с большей дистанции.
Кроме того, опыт охотников говорит, что не каждый результативный выстрел гарантирует добычу. Как рассказывает Георгий Здановский, поначалу он часто терял трофей из-за непрофессионального попадания.
...В поле зрения появился профиль щуки, неестественно увеличенный из-за оптических свойств воды. Ближе, еще ближе... Выстрел — и загарпуненный хищник метнулся в сторону, пытаясь избавиться от блестящей штуковины, пронзившей живот (понятие "боль" для рыбы как животного холоднокровного, а потому с примитивной нервной системой, весьма условно). Охотник выныривает и подтягивает линь, соединяющий смертоносный гарпун с рымом на ружье. Однако неожиданно щука прекращает сопротивляться, а через пару секунд в руках стрелка оказывается гарпун с куском рыбьей требухи на наконечнике...
Дело в том, что у щуки (как, впрочем, и у леща, небольшого окуня, плотвы и многих других рыб) кожа на животе мягкая настолько, что рвется при первой же попытке рыбы избавиться от гарпуна. Желательно попасть куда-нибудь ближе к хвосту, а в идеале — под череп. Тогда уж точно охотник будет с добычей. А вот у сазана, населяющего низовья Волги, Дона и Днепра, шкура настолько прочная, что место попадания значения не имеет,— не сорвется в любом случае.
Часто случаются курьезы. Олег Гаврилин вспоминает, как месяца три назад в дельте Волги нырнул и чуть не захлебнулся от страха. На восьмиметровой глубине (а опытные охотники заныривают и глубже) он оказался среди десятков чудовищ, неприятно трущихся о гидрокостюм и разевающих перед маской огромные бледные пасти. Оправившись от шока, ныряльщик понял, что попал в яму, буквально набитую сомами. Воздух в легких еще оставался, Олег выбрал цель — полутораметрового сома — и выстрелил. Вынырнув и прицепив добычу на кукан (специальный тросик, прикрепленный, чтобы не мешал охотиться, к поясу за спиной), Олег снова отправился на глубину — и снова кошмар: на полутора метрах прямо перед ним проносится... птица. Понять, что это было, не хватило времени: секунду спустя он заметил огромного сома, пытающегося его обогнать. Выстрел по-ковбойски, из-под локтя,— и рыбина дернулась, пронзенная гарпуном. На поверхности появилось достаточно времени для анализа этой чертовщины: птица была бакланом, который ныряет в поисках рыбешки, а сом — тот самый, что уже висел на кукане, шевеля огромным хвостом.
Рифы теплых морей
Не столь горячие подводные охотники зимой предпочитают теплые воды зарубежного юга — самое время для тропических сафари. Правда, желающим отправиться в теплые края следует учесть целый ряд не слишком приятных моментов.
Первый подводный риф: такой способ выброса адреналина разрешен далеко не везде. К примеру, для дайверов Красное море — рай, а подводная охота там преследуется законом так же, как на Мальдивах, в Малайзии (кроме провинции Сабах) и на множестве других побережий. Риф второй: самостоятельно найти добычу даже в самых рыбных местах — таких, как берега Бали, Бразилии или ЮАР,— практически невозможно, а подыскать подходящего гида в Москве даже с помощью интернета весьма проблематично. Профессионально егерскими услугами занимаются всего три-четыре фирмы. Риф третий: двухнедельное тропическое подводное сафари обойдется не менее чем в $3 тыс. Расходы, связанные с вывозом трофея в виде какого-нибудь марлина, а также гонорар таксидермисту ложатся на плечи охотника.
Сэкономить можно, отправившись к берегам поближе,— в Испанию или Италию. Десятидневные нырялки где-нибудь на Сардинии или Корсике стоят порядка $1 тыс., но вот беда: рыба в Средиземном море повыбита, поэтому за солидным трофеем вроде горбыля придется нырять на глубину до 20 м, что под силу далеко не каждому. Поэтому многие охотники предпочитают не париться, а охлаждаться — где-нибудь под шлюзом на канале имени Москвы.