редактор отдела экономической политики
Административная реформа задумана, чтобы повысить эффективность работы госаппарата. Как известно, главная реформа, осуществленная за время президентства Владимира Путина,— это строительство вертикалей власти. На каждом из этажей этих вертикалей сидят госчиновники. Повысить эффективность их работы, что предполагает их большую управляемость, большую лояльность и не в последнюю очередь лучшее выполнение ими тех функций, которые им доверят,— в интересах прежде всего Кремля, который опирается на госаппарат. А значит, у административной реформы в ряду других реформ есть все основания считаться главным фаворитом власти.
Почему же Ъ публикует выдержки из доклада об административной реформе, подготовленного не в Кремле и не в Белом доме, а в учебном заведении?
Прежде всего, ни в Кремле, ни в Белом доме ничего подобного нет. А нет не просто потому, что не царское это дело, а потому что административная реформа готовится пока очаговым методом — Министерство экономического развития делает одно, комиссия вице-премьера Бориса Алешина — другое, комиссия замруководителя кремлевской администрации Игоря Шувалова — третье, где-нибудь в силовых ведомствах пишут что-то свое, тоже наверняка весьма административное. Публикуемый же доклад подходит к административной реформе не как к новейшему средству межэлитной борьбы или к билетной кассе, в которой чиновники получат билеты на новые места в перестроенном театре, называемом органами исполнительной власти, а прежде всего как к технической возможности переосмыслить и перезаключить контракт общества с государством, точнее, с его аппаратом.
Когда речь сегодня заходит об административной реформе, в первую очередь вспоминается комиссия Алешина. Между тем, строго говоря, она занимается вовсе не реформой. Дележ записанных когда-то за ведомствами функций на семь пар чистых и семь пар нечистых — это в лучшем случае предреформа, а в худшем — ее имитация. Что делают в Кремле или в особо приближенной к премьеру части аппарата Белого дома (говорят, примерно то же происходит и в некоторых кабинетах Минэкономразвития)? Молча, за закрытыми дверями рисуют квадратики, заполненные уцелевшими функциями и складывающиеся в новую схему правительства. Формально это уже конечная стадия административной реформы. Но при таком сокращенном цикле теряется главное, ради чего реформа и затевалась. От того, как назвать кабинет, в который пересадить чиновника, результативность его работы, а он привык работать прежде всего на себя, а не на нанявшее его общество, напрямую не слишком зависит.
Кажется, что с административной реформой все просто: число чиновников надо сократить, а оставшимся, предполагается, честным, достойно платить. На самом деле ответ на вопрос, как заставить российского чиновника работать лучше, складывается из двух половин.
Во-первых, пора официально признать, что чиновник чиновнику рознь. Есть те, кто выполняет рутинные функции, а есть те, кто принимает ответственные решения. Отсюда следует, что выход не в новом издании петровской табели о рангах, а в выделении в чиновничьей массе тех, кто принимает решения. Если до решения подобной задачи дойдет на практике, то конфликтов и перегибов не избежать. Потому что речь идет не о выслуге лет и даже не только о занимаемой должности, а о персональной вовлеченности не в бумажные, а действительные функции управления. Но дифференциация необходима для того, чтобы именно настоящим управленцам существенно повысить зарплату и сделать госслужбу привлекательнее не за счет кормления от нее, а за счет повышения собственной управленческой квалификации.
Во-вторых, необходимы современные инструменты контроля за деятельностью как отдельного чиновника, так и целого ведомства. Доклад предлагает внедрение "электронных административных регламентов", которые должны сделать прозрачной работу чиновника и, соответственно, облегчить контроль.
Двигаться в обоих названных направлениях можно было бы уже сейчас, не дожидаясь, когда комиссия Алешина найдет последнюю из не прошедших зачистку госфункций или президент утвердит новую структуру правительства. Если бы не одно "но" — на настоящую административную реформу нет денег. Авторы доклада, не стесняясь, говорят, что она обойдется казне в $1 млрд в год, и предлагают рассматривать ее как инвестиционный проект. Это открывает в административной реформе новый поворот: кто постарается оседлать финансовый поток (если он прольется) и как эффективно проконтролировать целевое использование денег? Здесь, по-видимому, понадобится административная реформа в рамках самой административной реформы. В общем, главное — начать.