«Капризное лето», порожденное Пражской весной

На 83-м году умер чешский режиссер Иржи Менцель, один из символов кинематографа Пражской весны, удостоенный «Оскара» уже за свой дебютный фильм «Поезда под пристальным наблюдением» (1966).

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Любой чешский творец ХХ века обречен существовать в поле притяжения двух национальных гениев, колебаться между торжествующей мертвечиной Франца Кафки и грешным жизнелюбием Ярослава Гашека. Менцель сделал свой выбор. Гашека он вообще не любил, поскольку тот, по мнению режиссера, не любил людей. Тем неприятнее были ему параллели между солдатом Чонкиным и бравым солдатом Швейком, ставшие общим местом в кинокритике после в общем-то совершенно неменцелевской экранизации романа Владимира Войновича (1994) с Геннадием Назаровым и Зоей Буряк в главных ролях. Другое дело, что Менцель своей версией романа спас зрителей от намечавшейся экранизации «Чонкина» поздним, усталым Эльдаром Рязановым, нацелившимся на некую разлюли-малину с частушками и плясками. О кафкианской же ноте в творчестве Менцеля дает основание говорить мрачно-пародийное «Убийство в кафешантане» (1968), где в финале парочка висельников, раскачиваясь в петлях, распевает песенку о некоей прекрасной стране.

И все же по большому счету между Кафкой и Гашеком Менцель выбрал Богумила Грабала — «тихого» классика, не чуждого меланхоличному абсурду и отнюдь не избегавшего трагических страниц истории, но возводившего на пьедестал «маленького человека».

По сценариям и книгам Грабала режиссер снял шесть фильмов. От прославившей Менцеля новеллы «Смерть пана Бальтазара» в коллективном манифесте чехословацкой новой волны «Жемчужины на дне» (1965) и тех самых «Поездов» до предпоследнего фильма режиссера «Я обслуживал английского короля» (2006).

Обаятельные, слишком обаятельные «Поезда» считаются непревзойденным шедевром Менцеля. Метания юного железнодорожника, едва не покончившего с собой из-за сексуальной неудачи при первом свидании с прекрасной контролершей и нелепо-героически погибающего при закладке взрывчатки в нацистский эшелон, одновременно трогательны и удушливы, как при всей своей прелести удушлива чешская провинция Менцеля.

Но славу «Поездов» может по праву оспорить не столь прогремевшее по миру «Капризное лето» (1968) по роману другого чешского классика — Владислава Ванчуры, расстрелянного немцами. Чудесный любовный шестиугольник нарушает там осоловевшую жизнь вымышленного городка Кроковы Вары, а провоцирует его прибытие бродячего цирка во главе с канатоходцем, сыгранным самим Менцелем.

В общем-то, именно сотрудничество с Грабалом подложило Менцелю свинью, когда в ЧССР в августе 1968-го вошли войска пяти стран Варшавского договора. Менцель, до тех пор вполне политически невинный, взял да и снял по книге Грабала трагикомедию «Жаворонки на нити» (1969) о мелких буржуа, приговоренных в начале 1950-х искупать свой первородный классовый грех на стройках народного хозяйства. Результат был предсказуем: фильм сняли с полки (и отправили на Берлинский фестиваль, где он получил Гран-при) только в 1990-м.

Менцель же повел себя парадоксально. От работы в Швейцарии — то есть от эмиграции — отказался, зато призвал международные фестивали бойкотировать фильмы пяти стран, оказавших ЧССР «братскую помощь».

Власти отреагировали не менее парадоксально. Казалось, они просто не знали, что делать с этим чудаком. Менцель вовсю работал в театре и на телевидении, играл в фильмах венгерских и польских друзей. Правда, к кинорежиссуре он вернулся только после пятилетнего перерыва, но за эти годы сам успел отклонить 11 сценариев. Советские зрители помнят в прокате его производственно-моральную драму «Кто ищет золотое дно» (1974) и посвящение первым чешским кинематографистам «Великолепный мужчина с кинокамерой» (1978). Ну и само собой, он продолжил воспевать милый идиотизм деревенской жизни в «Празднике подснежников» (1983) и «Деревеньке моей, райцентровой» (1985).

Еще парадоксальнее то, как Менцель, уже не скованный никакими внешними обстоятельствами, на склоне лет оценивал цензуру, более или менее, но испортившую ему жизнь: «Цензура — то же самое, что уважение к другим людям. Или то же самое, что ответственность». Что же, ему виднее. Но неслучайно его последний прогремевший фильм «Я обслуживал английского короля» — ретробаллада как раз о тщете погони за славой, успехом и богатством, такими ничтожными по сравнению с простыми радостями жизни.

Михаил Трофименков