нефтяная промышленность
Добыча нефти в России является одним из наиболее вредных производств. Сейчас только в Западной Сибири от аварий на месторождениях ежегодно загрязняется до 1 тыс. га земель. Рост добычи на этих территориях приводит к увеличению разливов нефти — выкачиваемое сырье характеризуется все большим содержанием сероводорода, который снижает срок безаварийной эксплуатации межпромысловых нефтепроводов. При этом эффективных методов рекультивации загрязненных земель в климатических условиях Сибири пока не существует.
Загрязнение в космических масштабах
Огромные территории, на которых работают нефтяные компании, были безнадежно испорчены еще в советские времена, когда экологическим аспектам добычи практически не уделялось внимания. Уничтожение природы начиналось еще на стадии геологоразведочных работ — прежде всего при вырубке лесов при проведении сейсмических исследований. Еще в больших масштабах оно продолжалось после ухода геологов и прихода нефтяников. Загрязнение окружающей среды шло уже на стадии бурения скважин. Загрязняющие вещества (нитраты, свинец, кадмий) обнаруживались в радиусе 2 км от буровой. Буровые площадки обустраивались с отступлением от требований и с нарушением ГОСТов. Нефть и отходы бурения смывались в ближайшие водотоки. В шламовых амбарах (предназначены для захоронения отходов бурения) остается нефть, которая в период паводков попадает в водоемы.По данным нидерландской консалтинговой компании IWACO, до 800 тыс. га площадей в Западной Сибири загрязнено нефтью. По-видимому, эта оценка сильно завышена (о других оценках масштабов нефтяного загрязнения см. интервью с руководителем экологического департамента ОАО "Сургутнефтегаз" Любовью Малышкиной). Концентрация нефтяных углеводородов в почвах ряда районов Тюменской и Томской областей превышает фоновые значения в 150-300 раз. При обследовании земель в Ямало-Ненецком АО было выявлено, что половина "кустов" (участков компактного расположения скважин) загрязнена нефтью. В силу особенностей распространения нефтяного загрязнения в реальности оно всегда в 2,5-10 раз больше, чем визуально определенная загрязненная поверхность. На некоторых участках концентрация нефти достигла огромного показателя — до 100 г на 1 кг почвы.
При разведке, добыче и транспортировке нефти, особенно в малонаселенных областях Западной Сибири и Крайнего Севера, на почве оставались такие следы, что их легко заметить даже из космоса. Активность нефтяников в деле уничтожения природы не вызывала социальных протестов только потому, что в районах нефтедобычи обычно почти никто не живет.
Как утверждает Grenpeace Russia, масштабы загрязнения нефти оцениваются следующим образом: среднегодовая утечка в результате аварий — 15 млн т, количество нефти, попадающей в водные экосистемы,— 4,5 млн т. По словам координатора экологических проектов Grenpeace Ивана Блокова, экологический вред, наносимый нефтекомпаниями природе, не уменьшается, несмотря на рост инвестиций в природоохранные мероприятия. Впрочем, по оценке Любови Малышкиной, ситуацию с загрязнением нефтью земель, на которых ведется добыча, сейчас удалось стабилизировать: рекультивацию проходит примерно тот же объем площадей, который загрязняется,— около 1 тыс. га в год.
"Незначительные инциденты" нефтедобычи
Основное количество нефти попадает в окружающую среду не при добыче, а при транспортировке нефти из-за аварий на нефтепроводах небольшого диаметра, так называемых межпромысловых и внутрипромысловых трубопроводах. Об этом свидетельствует и тот факт, что половина общей территории загрязненных земель приходится на разливы площадью до 1 га. При этом количество таких пятен составляет 80% от общего числа загрязненных участков.В настоящее время в России эксплуатируется 350 тыс. км межпромысловых нефтепроводов. Только на месторождениях Западной Сибири прорывы нефтепроводов, по оценке Greenpeace, случаются до 35 тыс. раз в год, при этом официально регистрируются около 3 тыс. аварий с выбросом нефти свыше 1 т. Дело в том, что меньшие разливы нефтяники за аварии не считают, для них это не более чем "незначительные инциденты". Количество аварий на межпромысловых нефтепроводах за последние несколько лет увеличилось на 20%. Ежегодное увеличение аварийности составляет 5-9%.
Достоянием гласности становятся обычно либо очень крупные аварии, скрыть которые невозможно (разлив в Республике Коми 100 тыс. т нефти в 1994 году был первоначально выявлен с американского спутника, после чего появились статьи в американских газетах), либо аварии около населенных пунктов, когда возникает прямая угроза жизни и здоровью людей, либо аварии, при которых нефть попадает в крупные водотоки с расположенными на них водозаборами.
О разливах нефти нефтекомпании объявляют далеко не сразу. Например, о происшедшей летом прошлого года аварии на нефтепроводе входящего в НК "Роснефть" ООО "Северное сияние" (Ненецкий АО) в местной администрации и управлении по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям (ГО и ЧС) узнали лишь через трое суток. При этом информация о загрязнении поступила в ГО и ЧС не от "Северного сияния", а от жителя поселка Хорей-Вер — он сообщил, что по Колве от устья реки Сандивей распространяется нефтяное пятно протяженностью до 10 км. Выяснилось, что в окружающую среду попало порядка 150 т нефти, загрязнению подверглись мелкие и крупные водоемы НАО. Как сообщила администрация НАО, авария произошла из-за несоблюдения "Северным сиянием" техники безопасности при эксплуатации нефтепровода. На момент проверки "Северное сияние" восстановило нефтепровод, но не приняло мер по локализации, сбору и утилизации разлитой нефти.
В Ханты-Мансийском АО, на который приходится 70% российской нефтедобычи, из-за аварийного состояния реконструкции требует каждый пятый из 56 тыс. километров межпромысловых нефтепроводов. Однако замена труб происходит в основном уже после аварий и разливов нефти. Треть межпромысловых нефтепроводов имеет возраст 20-30 лет, еще треть — свыше 30 лет.
Сами нефтяники отмечают, что в последние годы возросла агрессивность перекачиваемых по трубопроводам веществ, что связано со вступлением большинства месторождений Западной Сибири в позднюю стадию разработки и увеличением содержания сероводорода в нефти. Более сернистая нефть приводит к снижению срока безаварийной эксплуатации труб внутренних нефтепроводов (для их производства часто используются низколегированные недорогие марки стали). На внутрипромысловых и межпромысловых нефтепроводах 42% труб служат менее пяти лет из-за внутренней коррозии.
Песочная рекультивация
Ликвидация последствий аварии, связанной с утечкой нефти, происходит обычно следующим образом: часть нефти (около трети от официально представляемого объема утечки) собирается и вывозится. Как правило, эта нефть дополнительно очищается и закачивается обратно в трубопровод. Остальное выжигается и присыпается грунтом. В случае попадания нефти в крупные водотоки с находящимися ниже по течению населенными пунктами нефть стараются задержать специальными заграждениями.Средства, выделяемые на рекультивацию, в основном идут на работы по разрыхлению почвы. Greenpeace утверждает, что затем нефтекомпании просто засыпают загрязненные участки песком, что снижает пожароопасность и обеспечивает видимость захоронения последствий аварийных разливов (в опрошенных Ъ нефтяных компаниях утверждают, что такой метод рекультивации сейчас практически не используется). Восстановление растительности на песчаном грунте идет крайне медленно, однако главным недостатком этого метода является то, что в погребенной под слоем песка нефти приостанавливаются процессы ее разложения. Это приводит к накоплению в почве и грунтовых водах токсичных канцерогенных углеводородов.
Аналогичные мероприятия проводятся и при ликвидации шламовых амбаров, которые используются для захоронения продуктов бурения и обычно представляют собой котлован, по краям которого сделана грунтовая насыпь (по регламенту проведения буровых работ на восемь скважин строится один такой амбар). Гидроизоляция дна и стенок котлована обычно не производится, в результате чего избежать проникновения жидкой части отходов в окружающую амбар почву практически невозможно. По данным Сургутского государственного университета, наиболее распространенный способ ликвидации шламовых амбаров выглядит так: жидкость из амбара закачивают обратно в пласт для поддержания пластового давления, а сухой остаток присыпается грунтом. Стоит отметить, что в полученном "могильнике" остается большое количество нефти, токсичных продуктов ее разложения и тяжелых металлов, используемых в буровых растворах.
Несмотря на наличие механизмов самоочищения природных систем, в естественных условиях процессы разложения компонентов нефти протекают медленно. Для разложения нефти необходима температура не менее +6-10°С (оптимально +24-30°С). Наихудшие условия для деградации нефти — тундровые и лесотундровые ландшафты, где и происходит максимальное количество аварий. Но даже при проведении рекультивационных работ на полное восстановление загрязненных земель потребуется до 100 лет.
Экологические споры
Понятно, что в этих условиях экологические службы нефтяных компаний крайне неохотно делятся имеющейся у них информацией. Большая часть полученных от них Ъ комментариев сводилась к перечислению нормативных документов, регламентирующих природоохранную деятельность, а то и вовсе к таким отпискам: "Проведение геологоразведочных работ и разработка месторождений осуществляется в строгом соответствии с действующим законодательством, нормами, инструкциями и проектными решениями".Крайне скудной оказалась и информация, которую нефтекомпании размещают на своих сайтах. ЛУКОЙЛ, например, сообщает, что в 2002 году потратил на природоохранные мероприятия около $170 млн, а ЮКОС объявляет о планах снижения количества разрывов нефтепроводов до одного на каждые 2 млн т добытой нефти, рекультивации 90% загрязненных земель и ликвидации 85% шламовых амбаров.
В Министерстве природных ресурсов (МПР) Ъ отказались предоставить данные по статистике аварий на месторождениях, поскольку "централизованного мониторинга аварий МПР не ведет". При этом различными аспектами экологической деятельности нефтяных компаний в министерстве занимаются разные подразделения (о деятельности одного из них см. интервью с начальником отдела государственного экологического контроля МПР Владимиром Шварцем).
Стоит отметить, что уже несколько лет МПР, Минэкономразвития и Министерство по налогам и сборам (МНС) ведут подготовку закона "О плате за негативное воздействие на окружающую среду". До сих пор плата за загрязнение окружающей среды взимается на основании постановления правительства #632, выпущенного в 1992 году. Основная проблема с этими отчислениями заключается в неопределенности их статуса — считать ли их экологическим налогом, который должен взиматься со всех промышленных предприятий, или платежом, который должен браться с производств, превышающих нормы выброса вредных веществ. Существующий сейчас порядок взимания "грязных" денег не стимулирует нефтяные компании увеличивать инвестиции в природоохранную деятельность, поскольку плата за загрязнение среды составляет не более 1% от всех отчислений нефтяников.
Возможно, что наилучшим вариантом стимулирования экологических работ было бы установление крайне высоких штрафов за сверхнормативные загрязнения окружающей среды (такая методика используется в развитых нефтедобывающих странах). Однако МПР, МНС и Минэкономразвития до сих пор не могут согласовать свои варианты закона.
Несмотря на это, по данным Ъ, в этом году ЮКОС намерен провести рекультивацию 200 га загрязненных территорий, у ТНК-BP этот показатель составит 400 га, у "Сургутнефтегаза" — 60 га. Остается неясным, когда этим территориям будет возвращен их первозданный вид и возможно ли это в принципе. Как утверждает Международный научный центр технологий при ООН, эффективного способа очистки почв и болот от нефти в климатических условиях Крайнего Севера до сих пор просто не существует.
ПЕТР Ъ-САПОЖНИКОВ
В статье использованы материалы, предоставленные Greenpeace Russia.