Очередное заседание Института Михаила Лифшица, возглавляемого художником Дмитрием Гутовым, посвященное обсуждению статьи классика марксистской эстетики о поп-арте "Феноменология консервной банки", лифшицианцы не побоялись провести в настоящем "логове врага" — фешенебельной Stella Art Gallery, где сейчас проходит выставка Энди Уорхола, Тома Вессельмана и Жан-Мишеля Баскиа. В дискуссии приняла участие ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Институт Лифшица, изучающий наследие философа-марксиста и продолжающий начатую им непримиримую критику модернизма, существует уже десять лет. Все это кажется чисто художественным проектом Дмитрия Гутова: трудно поверить, что можно всерьез реанимировать взгляды автора знаменитого труда "Кризис безобразия". Но господин Гутов настаивает на серьезности своих штудий: современное искусство опять в кризисе, и объяснить его природу можно, лишь обратившись к трудам Михаила Лифшица, прозорливо начавшего свой крестовый поход против модернизма еще в авангардные 1920-е годы, будучи студентом ВХУТЕМАСа. Тогда его обвинили в правом уклонизме. Возвращение Михаила Лифшица состоялось лишь в 1960-е годы: его традиционалистские взгляды оказались востребованными для борьбы с буржуазным искусством. Статья "Феноменология консервной банки", впервые опубликованная в журнале "Коммунист" в 1966 году,— не просто дежурная идеологическая брань, но фундаментальное исследование поп-арта: тут и обзор западной арт-прессы, и анализ рынка современного искусства, и философская интерпретация, и даже воображаемый монолог самой консервной банки (имеется в виду пресловутый уорхоловский "Суп Кэмпбелл").
Дмитрия Гутова, известного своей преподавательской деятельностью, в Stella Art позвала директор галереи итальянка Тереза Мавика. Галерея мыслит себя не только как коммерческое, но и как просветительское предприятие. Госпожу Мавика поразило, как мало людей в Москве знают, кто такой Энди Уорхол, не говоря уже о Жан-Мишеле Баскиа и Томе Вессельмане. Даже некоторые журналисты на полном серьезе интересовались, а приедет ли Уорхол на открытие московской выставки. Дмитрий Гутов принял приглашение и предложил перечитать "Феноменологию консервной банки" в ситуации, которую Михаил Лифшиц не мог представить даже в страшном сне: на выставке поп-арта в капиталистической Москве.
Лифшицианцы были настроены решительно. Одна девушка повесила на шею настоящий консервный нож. Наверное, на дьявольские банки один вид этого орудия воздействует так же, как крест на нечисть. Адепты Лифшица предпочитают изъясняться пением. Оппоненты предпочитали обычную речь. Критиковали советского искусствоведа-марксиста слева; главным критиком выступил известный своими левацкими взглядами художник Анатолий Осмоловский. Михаила Лифшица обвинили в подмене подлинно марксистской критики реакционным апеллированием к вечной "красоте" и даже в скрытом религиозном мракобесии. В общем, его вновь признали правым уклонистом. Но разве обычное рассудительное слово может заглушить льющееся из самой души пение? Да и стоило ли так всерьез обсуждать главу из заведомо одиозной книжки? Может, надо было просто увидеть в мероприятии экстравагантную форму ностальгии по столь любимым Дмитрием Гутовым 1960-м? Впрочем, граждане, видящие в современном искусстве сплошной кризис безобразия, а то и чего похуже, не перевелись и сегодня, и не все они так безобидны, как поющие поклонники Михаила Лифшица.