фискальный контроль
В минувшую пятницу Счетная палата обнародовала итоги проверки использования госсобственности за рубежом. Картина оказалась неутешительной. В реестр федерального имущества занесено лишь 3% объектов российской зарубежной собственности. При этом утрачено собственности на $60 млн. В Минимуществе, ответственном за реестр, во всем винят ФСБ и другие спецслужбы.
Проблему учета и инвентаризации зарубежной госсобственности власти не могут решить уже более десяти лет. Дело в том, что наследство, доставшееся от СССР, находится на балансе различных ведомств, в том числе МИДа, Минобороны, ИТАР-ТАСС, РИА "Новости", ФСБ. В 2000 году президент Владимир Путин пытался наладить коммерческое использование зарубежной собственности и даже своим указом передал все права на распоряжение этим имуществом своей администрации и специально созданному унитарному предприятию. Однако существенного увеличения доходной части бюджета от использования загрансобственности не произошло.
Никто до сих пор доподлинно не знает, сколько денег можно получить от использования загрансобственности. Минимущество в 1996 году насчитало 1509 объектов в 112 странах мира. В 1998 году появились другие оценки — 2559 объектов. Балансовую стоимость зарубежной недвижимости Минимущество, например, в 1996 году оценило в $3,24 млрд. Но по оценкам ряда западных агентств по недвижимости, российская собственность за рубежом стоит $300-400 млрд. Примерно этих же оценок придерживалась с конца 1990-х годов и Счетная палата.
Но получить от использования российской загрансобственности вместо десятков миллионов долларов ожидаемые миллиарды весьма сложно. Дело в том, что множество объектов со времен СССР имеют дипломатический иммунитет, и официально в коммерческих целях эту собственность использовать нельзя (ее можно сдавать в аренду лишь российским гражданам). Если же начать повально снимать иммунитет, то привлекательные объекты российской зарубежной недвижимости могут быть за бесценок проданы иностранным компаниям. Поэтому расходы на защиту в судах российской недвижимости за рубежом могут перекрыть ожидаемые доходы от ее использования. В итоге российская загрансобственность в массе своей используется в основном неформально, и доходы в бюджет не поступают. Закона, регламентирующего вопросы использования этой собственности и проблемы снятия иммунитета, до сих пор нет.
Председатель Счетной палаты Сергей Степашин неоднократно сетовал на недополучение доходов от загрансобственности и отсутствие полноценного реестра. Поскольку к президентской администрации, которая отвечает сейчас за использование этого имущества, претензии предъявлять сложно, свои обвинения Счетная палата адресовала Минимуществу, отвечающему за ведение реестра загрансобственности.
Но в Минимуществе, как выяснил Ъ, претензии Счетной палаты считают неправомерными. Минимущество учло те 3% объектов собственности, которые могло учесть (их общая стоимость составила $21 млн). Остальные 97%, которые находятся на балансе ведомств, особенно МИДа и ФСБ, учесть Минимуществу весьма сложно. Пожелавший остаться неизвестным источник Ъ в Минимуществе с обидой заявил: "Пусть Счетная палата пойдет в ФСБ и объяснит, что с корпунктов и других 'крыш' надо деньги переводить в бюджет. МИД и управделами президента также закрытые структуры и нас до учета собственности не допускают. Так что претензии о потерях имущества на $60 млн к нам нечего предъявлять". Кстати, некоторые объекты загрансобственности были просто брошены после распада СССР. Например, в Латинской Америке насчитывается около 200 таких объектов. И непонятно, кого в этих потерях винить.
Судя по всему, в Счетной палате понимают всю сложность проблемы. Но доклады о плохом использовании зарубежной собственности и неудовлетворительной работе Минимущества по ее инвентаризации представляют каждый год.
ИРИНА Ъ-ГРАНИК