Запасной игрок

С Егором Хамчуковым из города Гусева Калининградской области 12 лет назад случилась беда: семья попала в автоаварию, мальчик пострадал особенно сильно — у него парализовало правую половину тела. Тогда врачи сделали невозможное: поставили ребенка на ноги. Однако вернуть подвижность правой руки им не удалось. Для ее восстановления требуется дорогая многоэтапная микрохирургия. Если мы не поможем, Егор так и останется на всю жизнь одноруким.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Подробно об аварии, изменившей всю их жизнь, мама Ольга рассказала Егору, когда он уже подрос и начал задавать вопросы: «Мы возвращались домой. Папа тогда работал дальнобойщиком и после смены заснул за рулем. Я сидела рядом, держала тебя на руках. Мы врезались в дерево. Главный удар пришелся на тебя... Никогда себе этого не прощу!»

Малыша на скорой доставили в районную больницу в Озерске. Врачи диагностировали перелом свода и основания черепа, тяжелый ушиб головного мозга, переломы рук и ключицы.

На третьи сутки малыш вышел из комы, и его в крайне тяжелом состоянии перевезли в областную детскую больницу в Калининград. Маму Егор увидел только через месяц. Ольга пришла в палату на костылях, с перевязанной головой. Мальчик все равно ее узнал и заплакал.

Постепенно Егор восстанавливался, начал ходить и даже бегать, вспоминал с мамой стихи, которые когда-то учил в детском саду. Больше он туда не вернулся.

Правая рука лечению не поддавалась. Через полгода после аварии Егору сделали операцию: попытались сшить разорванные плечевые нервы. Операция, длившаяся 12 часов, не помогла: рука продолжала висеть плетью.

«Главное, не сдаваться,— подбадривала мама.— В следующий раз поедем в Москву, там обязательно вылечат».

В июне 2010 года в московской клинике Егора прооперировали вторично и пообещали продолжить лечение через три года.

Егор ждал. И терпел. Но улучшений не наступало. Мальчик не мог пошевелить даже пальцем правой руки и совершенно не чувствовал боли. Для младшего брата Марка неподвижная рука Егора стала любимой игрушкой. Он мог ее щипать, кусать и стучать по ней игрушечным молоточком, а Егор только улыбался.

— Однажды он играл в футбол, упал и даже не заметил, что сломал руку,— вспоминает Ольга.— Пришел домой, рука раздулась и посинела. На рентгене выяснилось, что перелом, двойной и тяжелый. А сын даже ничего не почувствовал!

Ребята во дворе не очень хотели играть с Егором. «Иди отсюда, однорукий!» — часто слышал мальчик. Тогда он стал тренироваться в одиночку и уговорил маму записать его в футбольную секцию.

«Возьмите меня, пожалуйста! — упрашивал Егор тренера.— Я скоро сделаю операцию и буду играть не хуже других! А пока посижу в запасных и смогу заменять тех, кто не пришел».

Егор не пропускал ни одной тренировки, но на поле его не выпускали. А вдруг упадет или толкнут?

Спустя три года московские врачи сообщили, что больше ничем помочь не могут, и рекомендовали обратиться в Ярославль, в клинику «Константа», где специализируются на подобных проблемах. Читатели Русфонда тогда собрали мальчику деньги на лечение. Егору провели три операции, в результате он смог двигать правым плечом.

Сейчас мальчик регулярно ходит на футбольные тренировки. У него по-прежнему нет чувствительности в правой руке, он не может поймать мяч, потому что локоть, кисть и пальцы не работают. Зато есть команда, которая верит, что Егор станет самым настоящим футболистом. И что еще несколько операций — рука заработает, и он наконец-то сможет встать в ворота.

— Я знаю, что никогда не буду Яшиным или Месси,— говорит Егор.— Они тоже ломали руки. Только у меня не обычный перелом, а разорваны нервы. Поэтому рука ничего не чувствует. Но врач сказал, что, если нервы соединить, рука будет слушаться, я смогу сам надевать клубную форму, шнуровать бутсы и, главное, ловить мячи. А больше мне ничего и не надо.

Стоимость многоэтапной микрохирургии — около миллиона рублей. Но у мамы Егора таких денег нет. Она одна воспитывает двоих сыновей. Поможем?

Светлана Иванова, Калининградская область