В Стокгольме в возрасте 75 лет после затяжной болезни скончалась Ингрид Тулин — актриса лучших фильмов Ингмара Бергмана и Алена Рене, Винсенте Миннелли и Лукино Висконти.
Юная балерина без особых колебаний сменила профессию не только потому, что рано связала свою жизнь с основателем Шведского киноинститута Харри Шейном. Но и потому, что ее главным сокровищем были не фигура, не пластика, а лицо ("Лицо" — так и назывался знаменитый фильм Бергмана с ее участием). Блондинка с голубыми глазами — что может быть банальнее? Но Бергман недаром назвал ее "великим инструментом" за то, что во взгляде ее навсегда застыла боль, а ее чувственный рот мог выражать все оттенки эмоций.
Ее запомнили сначала по "Земляничной поляне". В этом фильме, а потом в "Причастии" она играла не женщин — само женское естество, подавленное мужчинами, истеричное и фрустрированное, но в итоге несущее надежду на спасение. Постепенно женские дуэты, трио и хоры становятся навязчивой темой Бергмана, и всегда самая трагическая нота достается Ингрид Тулин. В картине "У истоков жизни" она теряет неродившегося ребенка. В "Молчании" оказывается одержима маниакальным влечением к сестре. В "Шепотах и криках" исходит от ненависти к мужу-садисту и мучится от своей фригидности.
Самое поразительное: ее героини ничуть не похожи на монстров. Они человечны и вызывают сострадание — порой, кажется, вопреки намерениям Бергмана, который видит в женщинах прежде всего триумф физиологии. Недаром в "Шепотах и криках" стены дома обтянуты красным бархатом и парчой. По словам Бергмана, это образ "менструальной красной оболочки", в которую заключена душа женщины. А белое платье героини символизирует стремление вернуться в детство, к девственности, в мир, где не было мужчин. Ингрид Тулин не похожа ни на свою тезку Ингрид Бергман, ни на другую свою соотечественницу Грету Гарбо, ни вообще на femmes fatales мирового кино. Если она и роковая женщина, то разрушает не мужчин, а себе подобных и самое себя. И в то же время она не лишает образ женщины ни интеллектуальности, ни духовности.
Значительную часть жизни Ингрид Тулин провела в Италии — и не только жила там, но и снималась у самых знаменитых, а порой самых скандальных режиссеров. Ее эталонной ролью стала София фон Эссенбек в "Гибели богов" Висконти. Еще одна шокирующая сцена инцеста (героиню насилует сын-нацист) и знаменитый финал, где София принимает яд из рук сына для себя и своего любовника: здесь ее лицо уже мертво, как гипсовая маска. Прообразом этого великого фильма стала снятая за семь лет до него антифашистская трагедия Винсенте Миннелли "Четыре всадника Апокалипсиса", а жалким подражанием — "Салон Китти" Тинто Брасса: в обоих играла Ингрид Тулин. В промежутке она стала партнершей Ива Монтана по картине Алена Рене "Война окончена": одного этого было достаточно, чтобы навсегда остаться в иконографии мирового кино.
Уже будучи шестидесятилетней, Тулин сыграла в фильме Марко Феррери "Дом улыбок", где не побоялась вытащить изо рта искусственную челюсть. Сотрудничество с гениями не излечило ее от попыток сказать свое слово в режиссуре: она поставила одну короткометражку, один фильм в соавторстве и полностью взяла на себя ответственность за сдержанный прием картины "Расколотое небо" о ее детстве в провинциальном шведском городке. Вместе со смертью Ингрид Тулин ушло в прошлое одно из самых харизматичных женских лиц мирового кинематографа.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ