Вчера у себя дома в Йошкар-Оле после тяжелой болезни на 67-м году жизни умер известный фотограф Сергей Чиликов. На его работы обратили внимание в начале 2000-х благодаря выставкам Московской фотобиеннале и многочисленным зарубежным показам. Снимая соотечественников в непосредственных мизансценах, он проявлял в них сущностное, неподвластное внешним обстоятельствам.
Фото: Павел Смертин, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Павел Смертин, Коммерсантъ / купить фото
В 2001 году Сергей Чиликов сразу влюбил в себя вернисажную публику на выставках фестиваля «Мода и стиль в фотографии», проводимого Ольгой Свибловой. В первую очередь снимками. Героини его серий «Фотопровокации» и «Русская провинция», выставленных в ГУМе,— молодые и не очень женщины из глубинки — самым беспардонным образом оттягивали на себя внимание от многочисленных проектов западных и российских фешен-фотографов. По-своему гламурные и ненаигранно расслабленные — с вилами на сеновале, в купальнике на огороде, дома в халате, обнажив объективу грудь. И самый «киношный» кадр — женщина в ярко-желтом платье, снятая со спины, бегущая по проселочной дороге в вечернюю даль, в затянутое тучами небо. Русский саспенс, он же — русская жизнь.
Колоритным оказался и автор снимков Сергей Чиликов — просто общающийся мужичок с бородой, в котором ни за что не заподозришь преподавателя философии, кандидата наук, автора обстоятельного тома об онтологии субъективности. Но в кругах профессионалов он был давно и хорошо известен. Окончив Марийский педагогический институт, а затем и аспирантуру в Москве, Чиликов с 1976 года преподавал в вузах Йошкар-Олы. Попробовав себя поэтом, музыкантом, он тогда же параллельно работе увлекся фотографией, собрал единомышленников, с которыми организовал фотоклуб «Факт», и они развернули невероятно бурную деятельность сначала в Йошкар-Оле, потом — в Чебоксарах. С 1980 года Чиликов организует и проводит в Йошкар-Оле биеннале «Аналитические выставки фотографии», а еще — ежегодные «фотопленэры» у себя на даче, которые собирают авторов со всей страны, не вписывающихся в официоз.
Сейчас кажется, что никакой крамолы в том, что снимали участники «Факта», нет, но тогда само обращение фотографов к частной жизни приоткрывало совершенно другой масштаб бытия — будто выворачивающий наизнанку всю советскую браваду. А еще — философская и общегуманитарная подкованность этих фотографов, знание современной европейской фотографии. Участники объединения вовсе не стремились документировать действительность: их герои разыгрывали перед камерой определенные, заранее продуманные мизансцены и в этой игре вдруг неожиданно раскрывали себя настоящих. «Чиликов был блестящим, очень одаренным режиссером,— говорит о нем искусствовед и куратор Евгений Березнер, первым сообщивший печальную новость.— У него было чувство фотографической пластики, его снимки — своего рода пантомима, миманс, театр человеческих инстинктов, страстей, погруженных в некий социум».
В прославивших Чиликова сериях 2000-х годов, сделанных в деревнях, на пляжах, в убогих квартирах и домах, изобилующих эротическими и абсурдистскими мизансценами, опознаются приметы времени. Но все же эти фотографии, сыскавшие успех и на Западе, о другом. Отвечая как-то на вопрос, что бы он хотел ими донести, Чиликов сказал: «Мое бесконечное восхищение беспредельной жизненной непосредственностью». Этому чувству фотограф не изменял никогда, хотя с тех пор быть непосредственным становилось все сложнее и сложнее, причем по обе стороны фотообъектива.