обозреватель
Стойкое нежелание Москвы видеть в кресле президента Грузии Михаила Саакашвили — это не просто вопрос ее симпатий или антипатий к тому или иному грузинскому политику. На кону — куда более высокая ставка. Речь идет о российском влиянии в Грузии, а значит, и во всем Закавказье.
Но даже это еще не все. В Грузии Москва рассчитывает пресечь ясно наметившую тенденцию к ее вытеснению с постсоветского пространства. Вытеснение это началось не вчера — его первым серьезным проявлением стало согласие нескольких центральноазиатских государств предоставить свою территорию под американские военные базы. Но в последнее время признаки вытеснения стали совсем уж отчетливыми. И потому битву за Грузию в России воспринимают чуть ли не как битву под Москвой: велико Содружество Независимых Государств, но отступать некуда — позади основной нефтепровод по экспорту каспийской нефти.
Резкое ужесточение линии Кремля в отношении новых грузинских властей и тех, кто их поддерживает, в мире наверняка будет расценено как первый внешнеполитический итог состоявшихся в воскресенье выборов в Думу. Мол, успех националистов и национал-патриотов начинает оказывать воздействие на российскую внешнюю политику.
Однако это не совсем так. Во-первых, было бы наивным полагать, что прошедшие в Думу национал-патриоты тут же начали влиять на российский МИД или что Кремль решил срочно скорректировать свой внешнеполитический курс под впечатлением воскресного голосования. А во-вторых — и это главное,— ужесточение внешней политики Москвы (прежде всего на пространстве СНГ) началось еще до выборов в Думу.
Первой ласточкой стала "война за Тузлу", российско-украинское противостояние вокруг сооружения дамбы в Керченском проливе — официальная версия о том, что решение принято исключительно властями Краснодарского края, оказалась не слишком убедительной. Потом последовал "молдавский ход" Москвы — попытка убедить Кишинев пойти на российский вариант урегулирования приднестровской проблемы и согласиться на пребывание российских войск в Приднестровье до 2020 года. И наконец, беспрецедентно жесткая критика ОБСЕ главой российского МИДа Игорем Ивановым, которая привела к тому, что впервые за последние годы Москва оказалась в этой организации в гордом одиночестве и ей пришлось даже воспользоваться правом вето, дабы не пропустить невыгодную для себя декларацию. Жесткий курс по отношению к Грузии — лишь еще один шаг в этом направлении.
Одним из результатов ужесточения внешнеполитического курса Кремля стал неожиданный (говорят, даже для него самого) успех на думских выборах национал-патриотов. Они, а не пропрезидентская партия извлекли максимум из новых веяний. Продолжение, а тем более усиление этого курса приведет к тому, что национал-патриоты попросту монополизируют российскую внешнюю политику. Со всеми вытекающими для отношений президента РФ с его западными коллегами и партнерами последствиями.