Лидер Аджарии Аслан Абашидзе принял окончательное решение о неучастии автономии в выборах президента Грузии, назвав их вакханалией. Это означает, что примирение между Батуми и Тбилиси невозможно. Именно этого в последнее время и добивались российские власти, пообещавшие Аджарии безвизовый режим. "Аджария — единственный форпост, на котором держится Грузия",— заявил АСЛАН АБАШИДЗЕ корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ.
— Свое решение о неучастии Аджарии в выборах 4 января не перемените?
— Вы помните, на какой волне пришли так называемые новые демократы? Они попрали конституцию. Они выкрикивали свои лозунги против тех, кто фальсифицировал выборы, и угрожали им. Но они забыли, что во время этих выборов сами фальсифицировали больше, чем другие, больше, чем правящая элита. И эти люди, не имея кворума в парламенте, сняли старого президента и назначили нового — днем, на виду у всех. Это наглость. И в этой наглости они пошли дальше. Они аннулировали итоги выборов только наполовину. Вы знаете, что в одном конверте находилось два бюллетеня — один партийный, другой — мажоритарный. И вот они первый аннулируют, а второй оставляют в силе. Если выборы фальсифицированы, то как это возможно? Дальше — каков первый шаг новой власти? Она созывает старый парламент. А он нелегитимен. По конституции он должен быть распущен, он не существует. И принятые нелегитимным парламентом решения — это просто бумаги, которые не имеют юридической силы.И вот такие действия просто загнали нас в угол. Мы поддерживали конституционный строй, опасаясь, что процессы в Тбилиси и в других регионах станут неуправляемыми. И мы были там, в Тбилиси, чтобы защитить и конституцию, и законно избранного президента — не Шеварднадзе, нет, любого, кто легитимен.
И как, по-вашему, мне теперь идти на эти выборы? Вчера я поддерживал одного, а сегодня буду поддерживать другого? Вчера я поддерживал конституционный строй, а сегодня — людей, которые нарушили конституцию и свергли государственную власть? Есть принципы, есть человеческие и политические представления о порядочности.
— На ваше предложение о переносе выборов на более поздний срок лидеры националистического блока как-то отреагировали?
— Люди получили власть, но у них нет навыков управления, они не знают, что делать со страной. Это как мартышка и очки. Мы говорим: давайте перенесем выборы. Они нам отвечают: конституция обязывает через 45 дней провести выборы. И это говорят люди, которые попрали конституцию. Они ухватываются только за то, что им выгодно. Их цель очевидна: они нелегитимны и они хотят стать легитимными.
— В Аджарии говорят, что президента Шеварднадзе свергли американцы. Но ведь он был настроен проамерикански.
— А никто и не скрывает, что это их рук дело. Никто не скрывал — ни президент, ни другие лидеры,— что националов и демократов они подготовили. Они свергли Шеварднадзе, потому что он для них исчерпал свою миссию. Раб сделал свое дело, знаете, как говорится... Раб должен уйти. Я думаю, если бы Шеварднадзе стопроцентно поддерживал одну линию, он бы остался. Но он всегда играл. Я не видел и не помню Шеварднадзе искренним.
— Вы его не любили, потому что он обвинял Аджарию в сепаратизме?
— Больше десяти лет мы шли с ним на волосок от конфронтации. И этот волосок не оборвался только благодаря руководству автономной республики и ее народу. За полтора часа до последнего приезда Шеварднадзе в Аджарию меня попросил один наш советник: хорошо бы, чтобы население встретило президента. И вот за полтора часа около 40 тыс. аджарцев пришло на стадион. Мы поддержали президента в эту трудную минуту. И что он сказал по возвращении? Он сказал: я приехал в Аджарию, чтобы остановить аджарцев от сепаратизма. Чтобы они не вышли из состава Грузии. Вот так он и ушел — ушел и оставил бациллы разрушения. Но это Аджарии не коснется. Аджария — единственный форпост, на котором держится Грузия. Мы доказали, что стоим твердо на платформе единения Грузии, и поэтому приехали в Тбилиси, чтобы защитить конституцию и конституционный строй. Если бы в нас было что-то от сепаратизма, мы бы не только стояли и смотрели, как рушится Грузия, но и помогли бы ее разрушить.
— Скорее всего, выборы 4 января состоятся и пройдет кандидат от националистического блока. Что будете делать?
— Есть конституция Грузии и есть конституция Аджарской автономной республики. Если конституция Грузии будет частично изменена, то у нас по конституции Аджарии есть право вынести вопрос на референдум, и воля народа решит тогда, как будет действовать руководство Аджарии. Мы в свое время уже хотели провести такой референдум, и нас тогда стали упрекать, что это все с целью отделения от Грузии. И упрекал, в частности, Шеварднадзе.
— Ну хорошо. Если выборы состоятся, и в Аджарии пройдет референдум, и аджарцы, скорее всего, признают новую власть нелегитимной, что тогда?
— Вы знаете, если человек парализован и органы атрофированы, а одна рука сильная, разве надо, чтобы и ее парализовало? Почему мы не вспомним, что при гражданской войне в Грузии десять лет назад мы сделали то же самое — всего лишь перекрыли административную границу? И сейчас у нас на душу населения в десять раз больше доходов и расходов, чем в остальной части Грузии, которая управляется так называемыми законными властями. И еще я помню, что с нами боролись законные власти от имени государства, от имени народа. Это были Китовани, Иоселиани. И потом их арестовали за их деяния. А мы созидали и строили.
— Если не Михаил Саакашвили и не Нино Бурджанадзе, то кто? Кого вы считаете способным возглавить Грузию?
— Мы прошли многовековую историю, и всегда находились люди, способные возглавить страну. Многие из тех, кто на улице сейчас ходит, могли быть лучшими правителями, чем те, кто сейчас у власти.
— Это правда, что вы недовольны новой властью еще и из-за ее проамериканской ориентации?
— К сожалению, интересы России и США столкнулись именно в Грузии, и вина в этом — Шеварднадзе и всего режима, в том числе и этой нынешней тройки, что сейчас у власти. Интересы того или иного государства всегда присутствуют в том или ином регионе. Надо было найти какую-то иную форму решения этой проблемы. Мы должны знать, что есть интересы Грузии, и это главное. Мы должны знать, что нет такой бухгалтерии, когда надо дружить с одним партнером и ради него перечеркнуть старого друга, старого партнера. Это делают люди без принципов. Нормальный умный человек никогда не перечеркнет хорошее прошлое.
— На переговорах в Москве вы поднимали вопрос об отмене визового режима между Аджарией и Россией. Как он будет решаться?
— Это вопрос уже решенный.
— То есть виз не будет?
— Виз не будет. Их и не должно быть. Просто сейчас нужно провести некоторые технические процедуры. Вы понимаете, что время непростое и в Аджарию с момента снятия визового режима не должен проникнуть ни один человек, за которого мы бы потом отвечали.
— Сейчас из Тбилиси раздаются требования вывести российскую военную базу из Батуми. У вас какой ответ на эти требования?
— Ну, это их конек. Они этим начали, этим и закончат. Есть определенные сроки. Есть договоренности. А если в регионе будет нагнетаться обстановка, этот вопрос вообще будет трудно решать.
— Введение в Аджарии чрезвычайного положения всех перепугало. Долго это продержится?
— Чрезвычайное положение в нашем понимании — это приведение в боевую готовность всех сил, которые в нужную минуту без промедления будут подключены для пресечения ненужных нам действий. Вы слышали, они каждый день грозили, что перенесут второй фронт в Батуми, устранят партию и лидера Аджарии. Но я хочу показать им, что это не так. И мы контролируем ситуацию не только на границе, но и во всей Грузии. Мы должны знать, откуда исходят щупальца. У нас каждая семья готова выйти и создать мощную армию. Мы хотим жить в мире и поэтому готовимся к войне.
— Насколько вероятен военный конфликт?
— Я считаю это абсурдным и беспочвенным, ибо, если кто-то посмеет, это будет конец режима.
— Какого режима?
— Режима, который начнет эту затею.
— В этих выборах вы участвовать не будете. А в дальнейшем собираетесь выдвигать свою кандидатуру?
— В этой вакханалии — нет.
— У националистического блока, который сейчас у власти, есть программа, они обещают серьезные преобразования в стране. А что обещаете вы?
— Мы с момента прихода к власти в Аджарии до сегодняшнего дня осуществляем нашу программу, программу нашей партии. Причем не у микрофона. И то, что мы сейчас достигли решения вопроса по снятию визового режима,— это как раз из нашей программы. Мы обещали это людям, и мы это делаем. Мы подняли вопрос о создании здесь свободной экономической зоны. А у них, кроме обещаний, ничего нет. За восемь лет деятельности на руководящих постах они ничего не смогли. Эти люди никогда ничего не построили. И отрезвление у населения наступит очень быстро. Вот они кивают на американцев, американцы обещают финансирование. Что ж, посмотрим. Если на такую страну бюджет будет $200 млн, как они обещают, посмотрим, что они сделают с этим бюджетом. Выправить положение в Грузии очень трудно, а у них нет опыта, навыков, четкой программы. И никто, ни одна страна, в том числе и Соединенные Штаты, не сможет за счет своих налогоплательщиков кормить такую страну, как Грузия.
— Кто-то из этого блока уже выходил на вас с предложениями встретиться и помириться?
— Неоднократно были звонки мне и моей администрации, я говорил с Жванией в Москве. Говорили о сроках проведения выборов, в том числе парламентских, и он со мной согласился. Но они говорят одно, думают другое, а делают третье. Я думаю, они не готовы к диалогу. Их разговоры ничего не решают, и сейчас они нацелены только на одно — утвердиться и командовать.