гастроли танец
В театральном центре "На Страстном" спектаклем "Ромео и Джульетта" начались трехдневные гастроли пермского "Балета Евгения Панфилова". АЛЯ Ъ-ХАРЧЕНКО в страсть веронских любовников не поверила, зато обнаружила в спектакле мощный фрейдистский заряд.
В зале собрались в основном балетоманы лет пятидесяти. Видеть это было немного странно, ведь львиную часть своей славы убитый год назад пермский хореограф Евгений Панфилов заработал постановками эксцентричными и рассчитанными на продвинутую публику.
Статус возмутителя спокойствия Евгений Панфилов приобрел в начале 90-х, когда шокировал московскую публику собственной наготой в радикальной постановке "Золушки", а закрепил спектаклем "Бабы. Год 1945", где солировали танцовщицы неимоверных габаритов, которые и заработали хореографу его первую в жизни "Золотую маску".
Впрочем, балет "Ромео и Джульетта" вполне способны воспринять и те, кто современное искусство на дух не переносит: толстух и откровенного эпатажа на сцене нет. Есть, правда, определенные странности вроде невидимого диктора, которому перед началом вздумалось замогильным голосом зачитать вслух кусок из пьесы Шекспира, а также поименно перечислить всех занятых в спектакле актеров. В первом акте Верона предстает перед зрителями отгороженным куском пространства, в котором с перекошенными от злобы и зависти лицами мечутся абстрактные воплощения зла в одинаковых грязного оттенка юбках. Сосредоточиться на рассматривании серо-бурой массы вздымающихся рук и ног довольно тяжело, но минут через десять эти усилия вознаграждаются: на сцене появляются два персонажа, ради которых и сочинен этот балет.
Это вовсе не Ромео с Джульеттой, как могут подумать некоторые. Балет Евгения Панфилова гораздо правильнее было бы назвать "Кормилица и выкормыш", потому что про трагическую любовь двух итальянских подростков тут ни единого взмаха ногой. В панфиловской версии "Ромео и Джульетта" — история расставания самки с любимым детенышем, которого приходится отдавать в чужие мужские лапы. Знакомство Джульетты с Ромео здесь не перст судьбы, а направленное в нужное русло течение событий. Из-за неизбежности вылета птенца из гнезда нянька пытается выбрать из нескольких зол меньшее: среди убогих Джульеттиных ухажеров блеклый Ромео выделяется абсолютной неспособностью на поступок вообще, а в частности — явно не грозит соперничеством волевой любвеобильной няньке.
Провисающую любовную линию (в беспомощных дуэтах Джульетты-Марии Тихоновой и Ромео-Александра Бобылева страсти оказывается столько же, сколько в совместной игре детей в песочек) спасают только сцены с участием Владимира Галкина, исполняющего роль Кормилицы. Самый харизматичный танцовщик труппы добавляет спектаклю мощную энергетику и нешуточный эротизм: нянька, завязывающая на шейке Джульетты какую-то фитюльку перед балом, делает это не только с заботой, но и с ощутимым налетом сладострастия.
Семь лет назад Евгений Панфилов ставил этот спектакль для себя и своей дочери, едва вышедшей в то время из возраста Джульетты. Себе он предназначил роль Кормилицы. Уже тогда было понятно, что спектакль держался исключительно на родственных чувствах, вызвавших к жизни столь оригинальную концепцию. Теперь, потеряв кормильца, театр изо всех сил пытается ее сберечь. Хотя бы ради самосохранения.