Очередной экономический кризис застал мир врасплох. С одной стороны, развал сделки ОПЕК+ обрушил цены на нефть, с другой — пандемия коронавируса охватила весь мир, затормозив экономическое развитие. В такой ситуации не волноваться за благосостояние нельзя. «Деньги» поговорили с руководителем mkb private bank Андреем Юматовым о том, как грамотно распорядиться своими активами в период нестабильности и использовать сложившуюся ситуацию с пользой для себя.
Руководитель mkb private bank Андрей Юматов
Фото: Предоставлено МКБ
Руководитель mkb private bank Андрей Юматов
Фото: Предоставлено МКБ
— Что, по вашему мнению, стало причиной нового мирового финансового кризиса в большей степени — развал сделки ОПЕК или коронавирус?
— Безусловно, оба эти фактора стали, как принято говорить, «черными лебедями», которые повлияли на формирование финансового кризиса как в России, так и во всем мире. На этот раз мир получил двойной удар. И если ранее мы уже неоднократно справлялись с волнениями, вызванными колебаниями цены на нефть или курсом рубля, то в этот раз мы видим что-то абсолютно новое. И это, с одной стороны, вызывает всеобщий страх перед неизведанным, с другой — события развиваются крайне интересно. Посмотрите, как COVID-19 сплотил все население нашей планеты, как мы жадно ловим информацию из других стран и радуемся любой положительной новости о борьбе с вирусом. Мы живем в сложное, но уникальное время.
— В чем особенность этого кризиса в отличие от предыдущих?
— Я бы сказал, основное отличие — непредсказуемость. Ведь изначально невозможно было спрогнозировать распространение зародившегося в Китае коронавируса по всему миру. К сожалению, как вы знаете, многие страны в итоге пострадали еще сильнее, чем Китай. США, Италия, Испания уже понесли гораздо больше потерь. Но при этом нельзя не отметить, что Китай уже перешел критическую отметку и ситуация в стране явно стала улучшаться. Это события, которые мир никогда не испытывал, за исключением разве что Второй мировой войны, когда предприятия реально останавливались. Это совершенно не укладывается в стандарты обычной рыночной экономики. Разрушение экономических связей, которые так долго формировались в рамках международной интеграции и разделения труда, потребует времени для создания новой парадигмы.
— Какова на общемировом фоне ситуация в России?
— Я думаю, тот факт, что мы не допустили резкой вспышки вируса в России, как в других странах, помог нам выиграть время для введения необходимых мер. Также мы смогли оценить поведение наших зарубежных коллег в критической ситуации и перенять их опыт для выработки комплекса действий, чтобы население было максимально готово как морально, так и с точки зрения бизнеса переждать какое-то время. Более того, российская экономика за последние десятилетия научилась жить в условиях разных внешних воздействий. И на сегодняшний день ее состояние оценивается как наиболее устойчивое, чем когда-либо. Государственный сектор и множество частных компаний придерживаются консервативной политики управления рисками, кстати, и наш банк тоже, а также стараются снижать долговую нагрузку, особенно в иностранной валюте. Отчасти нам помогли подготовиться к этой ситуации санкции и импортозамещение. Ведь тот рост курса валюты, который мы наблюдали в марте, безусловно, отразится на потребительской инфляции, и то, что мы в свое время заместили много товаров местным производством, в том числе это касается и продуктов питания, очень сильно смягчит это влияние.
— Какие условия, на ваш взгляд, необходимы для улучшения ситуации? И откуда стоит ее ждать?
— Думаю, лучшим сигналом станет новость о появлении вакцины или хотя бы снижающаяся динамика носителей вируса в Европе и США. Опять-таки если ориентироваться на опыт Китая, то это должно произойти в ближайшем будущем. Также все ожидают стабилизации цен на нефть, особенно после нового, недавно достигнутого соглашения ОПЕК+. Как известно, страны договорились, с мая начнется снижение добычи. Нам остается только следить за тем, как российский и международный финансовые рынки начнут возвращаться в привычный режим. Думаю, эти два фактора должны сойтись примерно в одном временном периоде — речь идет об одном-двух месяцах.
— Поговорим непосредственно о вашей зоне ответственности. Каждый день вы работаете с состоятельными клиентами, которые особенно требовательны к сервису и остро реагируют на кризисные явления. Как вы справляетесь?
— Мы достаточно эффективно перешли на удаленный режим работы, большинство сотрудников работают из дома. При этом все персональные менеджеры доступны для наших клиентов 24 часа в сутки. Выстраиваем новый формат взаимодействия — если раньше превалировало личное общение — мы встречались у клиента в офисе, либо на нейтральной территории, либо в офисе банка, то сейчас взаимодействие происходит с помощью дистанционных каналов, в том числе используются форматы телеконференций и вебинаров.
При этом такое общение абсолютно защищено — наше подразделение информационной безопасности оперативно настроило каналы связи, но все клиентские данные все равно остаются в банке и никаким образом не могут быть переданы на сторонние устройства.
Я думаю, полученный опыт быстрой и безопасной настройки дистанционной работы — один из положительных уроков, который можно вынести в сложившейся ситуации.
Наверняка какие-то удаленные бизнес-процессы обязательно будут взяты на вооружение.
— То есть дистанционные каналы налажены, процесс диджитализации в МКБ находится на высоком уровне…
— Все верно. Более того, если продолжать тему развития дистанционных каналов, то в скором времени мы планируем объединить в одном приложении и банковские, и инвестиционные продукты, что сделает мобильное решение максимально удобным в использовании.
— Как проходило общение с клиентами в пиковые снижения рынков?
— Как только на рынке началась турбулентность, мы сами стали связываться с клиентами, владеющими портфелем инвестиционных продуктов, и проговаривали текущую ситуацию и риски, которые могут возникнуть конкретно по их позициям. У большинства наших клиентов набор финансовых инструментов достаточно консервативный, состоящий в основном из облигаций с определенным сроком погашения. Поэтому такие проседания рынка их не сильно тревожат: бумаги все равно будут погашены по номиналу. Хоть они и снизились в цене, это не означает, что надо бежать и продавать их. Поэтому наш главный совет тут был — не спешить что-то менять кардинально.
В целом клиенты достаточно спокойно переживают эту ситуацию. Объем активов, который клиенты традиционно размещают на финансовых рынках, в среднем по индустрии составляет 30%. Мы в этом плане немного превышаем среднерыночный показатель — инвестиции составляют около 35%. Остальную часть портфеля составляют в основном классические депозиты.
— Допускаете вы увеличение доли инвестиционных продуктов в портфеле клиентов с нынешних 35%?
— Весь прошлый год мы наблюдали переход из классических депозитов в инвестиционные продукты. И это логично — падение ставок запустило такой тренд, а рост фондового рынка на протяжении последних нескольких лет его укрепил. Сейчас потенциальные уровни доходности на финансовом рынке сильно выросли, и ряд клиентов, конечно же, этим воспользуется и увеличит долю средств в инвестиционных портфелях. При этом есть другая категория клиентов, для которых непредсказуемость рынка станет сдерживающим фактором для инвестирования в будущем. Для них риск может выйти на первый план, а привлекательность финансовых инвестиций — уйти на второй, уступив депозиту, у которого есть важное преимущество — его всегда можно закрыть, тем самым сохранить ощущение денег «в пределах досягаемости». Это близко консервативным инвесторам.
— Насколько остро состоятельные клиенты переживают падение рубля? Наблюдается ли переток средств в валюту?
— Клиенты сегмента private bank исторически предпочитают хранить свои средства в иностранной валюте. Большая часть их активов, около 70%, и так приходится на валютные сбережения. Какого-то резкого изменения финансового поведения за последнее время не наблюдается. Я бы сказал, что многие наши клиенты больше интересуются, а не пора ли что-нибудь купить? А это уже совсем другая история. Она гораздо интереснее банального перехода из рублей в доллары и требует индивидуального подхода с оценкой совокупности множества факторов, начиная от готовности клиента к риску и заканчивая отбором предложений на рынке. Я бы сказал, желание сохранить свои основные сбережения и интерес к возможным вложениям с повышенными уровнями доходности — вот комбинация, к которой сейчас стремится большинство состоятельных клиентов.
— А такие предложения на рынке есть? И что вы советуете?
— Есть, но не буду советовать спешить что-то менять кардинально. Довольно трудно поймать дно рынка и угадать правильный момент на фоне увеличившейся волатильности. Но совершенно точно сейчас очень правильное время сформулировать «покупку мечты». Например, сказать себе: я хочу приобрести акции компании с хорошим соотношением всех финансовых показателей: которая создает свободный денежный поток в достаточном объеме, приносит прибыль, работает с хорошей маржой и незакредитована. Сейчас эти акции можно купить гораздо дешевле, чем до кризиса. Но, несмотря на кажущуюся дешевизну текущих цен, все равно можно ставить свой бид (от англ. bid — заявка на покупку.— «Деньги») еще ниже, и, скорее всего, по этой цене можно будет эту инвестицию произвести.
— Какой средний возраст и портрет клиента mkb private bank?
— Private banking в России достаточно молодой — если вести отсчет накопления капитала с 90-х годов, то выходим на средний возраст клиентов — 50–55 лет. Мы выделяем несколько основных сегментов клиентов. Два из которых довольно стандартные — предприниматели, которые сейчас в большей степени озабочены вопросами своего бизнеса, и инвесторы, о которых я упоминал ранее. Также mkb private bank выделил в отдельную категорию профессиональных спортсменов, для которых сейчас тоже наступает непростое время — отменяются чемпионаты, игры, что является новым условием, к которому миру спорта необходимо адаптироваться. Перед спортсменами стоит выбор — потратить свои гонорары или начать инвестировать.
— Ваш порог входа отличается от конкурентов?
— У нас относительно невысокий порог входа — 20 млн руб., так как мы понимаем, что люди не держат все деньги в одном банке. Для клиентов это хороший повод познакомиться.