Вчера в Маастрихте (Нидерланды) открылось двухдневное заседание Совета министров иностранных дел ОБСЕ. Как и предсказывал Ъ (см. вчерашний номер), первый день заседания прошел под знаком резкой критики Россией деятельности ОБСЕ.
В своей вступительной речи председатель ОБСЕ, глава МИД Нидерландов Яап де Хооп Схеффер сконцентрировался на том, к чему у Москвы претензий быть не может, возможно зная о решительном настрое российской делегации. Он говорил об историческом значении основного документа, который планируется принять в Маастрихте,— "Стратегии по противодействию угрозам стабильности и безопасности в XXI веке", инициаторами которой выступили Россия и США. Глава ОБСЕ призвал принять этот документ, который, по его мнению, станет "первым шагом в позиционировании ОБСЕ как современной организации, выполняющей задачи по обеспечению безопасности" — именно этого долгие годы добивается Россия.
Однако это никак не повлияло на настроение российской делегации. Выступление главы российского МИДа Игоря Иванова, по сути, полностью свелось к критике ОБСЕ. Российский министр добросовестно следовал жестким инструкциям Кремля на "наступательное отстаивание" российских национальных интересов в Организации безопасности и сотрудничества в Европе, которую Москва обвиняет в лоббировании интересов Запада и усиливающихся патерналистских настроениях по отношению к России.
Первым делом Игорь Иванов заявил о недопустимости превращения ОБСЕ в "инструмент отдельных государств или группы государств". В подтверждение своей позиции российский министр привел пример со срывом подписания подготовленного при посредничестве Москвы меморандума по приднестровскому урегулированию. "Подписание не состоялось в результате давления со стороны отдельных государств и организаций",— вынес окончательный вердикт господин Иванов.
Вторым пунктом выступления Игоря Иванова стала критика ОБСЕ за "откладывание под искусственными предлогами ратификации и вступления в силу соглашения об адаптации договора об обычных вооруженных силах в Европе". Проволочки с принятием документа российский министр назвал "прямым нарушением принятого на саммите ОБСЕ в Стамбуле обязательства не укреплять безопасность одних государств за счет других". И предупредил: "Если не принять серьезных и срочных мер, разрыв между системой контроля над вооружениями и реальной военно-политической обстановкой в Европе может стать непреодолимым".
Помимо выступления российского министра заметным событием первого дня заседания ОБСЕ стало появление в Маастрихте и. о. президента Грузии Нино Бурджанадзе. Это был международный дебют новых грузинских властей. И для Москвы он оказался не слишком приятным. Воздав должное Игорю Иванову (наряду с председателем ОБСЕ и администрацией США) за "значительный вклад в мирное решение грузинского кризиса", госпожа Бурджанадзе решительно выступила за "окончательный вывод всех военных баз из Грузии". А поскольку на грузинской территории иных баз, кроме российских, нет, всем было ясно, что требование Тбилиси обращено в первую очередь к Москве.
Но еще более серьезные упреки из ее уст прозвучали в адрес Москвы за заигрывание с лидерами неподконтрольных Тбилиси регионов Грузии. "То, что мы видели в Москве на прошлой неделе (переговоры главы МИД РФ с лидерами Абхазии, Аджарии и Южной Осетии.—Ъ), подрывает обнадеживающие сигналы и может нанести ущерб нашим отношениям с Россией",— заявила и. о. президента Грузии. Надо полагать, то же самое она повторила и Игорю Иванову, с которым в течение 40 минут общалась за закрытыми дверями.
ГЕННАДИЙ Ъ-СЫСОЕВ