премия архитектура
Во второй раз вручены "Архипы" — премии журнала "Салон" в области частной архитектуры. Лауреаты разделили между собой премиальный фонд в $40 тыс. Торжественная церемония вручения "Архипов" прошла в театре "Новая опера". На церемонии побывал обозреватель Ъ ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.
Журнал "Салон" отличается исключительной крепостью нервов и уверенностью в правильности избранного пути. В прошлом году, когда премия была учреждена в первый раз, ему вроде бы все сказали. Что это неприлично — называть премию журнала в области дизайна дорогих квартир и частных особняков "первой национальной премией в области архитектуры". Что церемония вручения премии (с балетом театра "Новая опера", появляющимся после объявления победителя в каждой номинации) выглядит глупо, потому что пусть даже архитектура — застывшая музыка, но уж никак не замерзший балет. Что название премии "Архип" звучит диковато, что лауреат выглядит каким-то угрюмым кучером. И так далее.
Журнал покивал, собрал несколько "круглых столов", общественных обсуждений и сделал все то же самое. С удивительным эффектом. Странности всего этого действия за год перестали удивлять, потому что стали традиционными. Конечно, если разбираться, то это странные традиции, но мало ли у нас идиотских традиций? Достаточно сказать, что другая высшая архитектурная премия России, которую дает Союз архитекторов, называется "Дедал", и тут даже не знаешь, кто хуже.
Конечно, курьез, что "Архипом" стала Амалия Тальфельд, дама эффектная и до такой степени состоятельная, что во время вручения она забыла захватить приз от компании "Рош Бобуа" ценой в $5 тыс. Она выстроила дом в ближнем Подмосковье площадью 500 кв. м самой себе, не прибегая к помощи архитектора, и за это признана лучшим архитектором России по версии "Архипа". Но если сравнить это с лучшим архитектором России по версии "Дедала" — председателем Союза архитекторов Юрием Гнедовским, давшим это звание самому себе, то это, наверное, и подостойнее будет. Одно дело самой себе дом строить, а другое — самому себе премии давать.
Что касается балета, то к нему ни у кого уже не было никаких вопросов. Известно, что на "Дедале" выпускают говорить чиновников, а на "Архипе" — балет, ну и пусть его. Традиция. Что касается победителей, то к ним тоже не было никаких вопросов. Какие могут быть вопросы, если в итоговом голосовании участвуют 120 человек? Это уже не решение жюри, а опрос общественного мнения — с таким результатом не поспоришь. И вообще, ни у кого не было никаких вопросов и претензий, так что нервы журнала "Салон" победили всех критиков. Единственная проблема в том, что это состояние без вопросов и претензий до известной степени лишило премию какого-либо содержания. Объявят — станцуют. Объявят — споют. Потом опять станцуют, опять объявят. Все.
Положение немного спасла президент фонда "Русский силуэт" Татьяна Михалкова, вручавшая премию в номинации "Квартира — новаторство". Она вручала первой и начала свою краткую речь словами о том, что Россия — очень богатая страна, у нас множество талантов и полезных ископаемых. Все отчего-то очень развеселились и потом многократно пользовались этой цитатой. Так, телеведущий господин Леонтьев, вручая премию, назвал себя "бесполезным ископаемым", и его экзистенциальная драма была встречена громким хохотом и аплодисментами — действительно, удачно пошутил. А телеведущий господин Познер, опять же вручая премию, сказал, что Россия, конечно, богатая страна, особенно полезными ископаемыми, но вот в архитектуре у нас не все хорошо, и этим высказыванием подтвердил свою заслуженную репутацию тонкого и острого мыслителя. В общем, над женщиной издевались как могли, хотя в принципе это странное соединение талантов с полезными ископаемыми было не чем иным, как кратким дайджестом речей Никиты Михалкова, которые принято прослушивать в состоянии торжественности. Как сказал Юрий Тынянов про поэта Хвостова, "граф любил сопрягать далековатые предметы". В чем виновата графиня, если она все время его слушает?
Собственно этой нехитрой репризой всякое содержание церемонии и исчерпывалось. Что касается победителей, то поскольку ни их самих, ни их построек никто не знал, то сказать о них что-нибудь путное было невозможно. Когда есть жюри, то оно как-то ориентируется на известные имена, на прозвучавшие постройки, вообще заботится о том, чтобы премию получили заметные явления, которые позволили бы заметить и премию. А тут безымянное голосование, арифметическое большинство, ну оно и вынесло в победителей среднестатистические произведения среднезаметных дизайнеров. Но эта усредненность по-своему показательна. Интересно, как по опросам выглядит образцовый русский интерьер 2004 года. Обнаруживается удивительное единство вкуса. Из десяти победителей семь представляют работы, выполненные в стилистике ар-деко. Тенденция в высшей степени показательна. Особенно если сравнить это с интерьером, скажем, пятилетней давности: там уж если была классика — так квартира в форме римского форума, а если авангард — так в форме башни Татлина.
Я попробую вновь использовать идею архитектуры как застывшей музыки. Пять лет назад нашим гимном была "Патриотическая песнь" Глинки и аналогом этого был храм Христа Спасителя. А теперь у нас что-то вроде "Союз нерушимый", но с моментом двуглавого орла. Архитектурно это уж никак не храм Христа Спасителя, а скорее храм Христа с элементами башни Татлина. И вот если вдуматься, как это соединить, чтобы была классика и авангард, антиквариат и современность, европеизм и сталинизм, сдержанность и роскошь, получится как раз ар-деко. Так что "Архип" вывез к вполне репрезентативному результату. Он показал нам, в чем суть сегодняшней российской мечты.