Банки и Госдума поспорили об антиотмывочных комиссиях. Первые считают, что взимать их законно, депутаты же предлагают их отменить. Причем обе стороны уверены, что их идеи выгодны предпринимателям. Речь идет о так называемых заградительных тарифах. Если бизнесмен или юрлицо переводят подозрительно большую сумму на счет физического лица, банки берут с трансакциии повышенную комиссию. Кто прав в споре об этих комиссиях? И что это значит для клиентов?
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Вице-президент Ассоциации банков России Александр Хандруев говорит, что заградительные тарифы — это один из самых эффективных антиотмывочных инструментов, и в отличие от блокировки счета он приносит меньше проблем клиентам. «Либо на банк наложат штраф вплоть до отзыва лицензии ЦБ, либо банки должны ограничивать. Если правительство хочет отменить эти заградительные тарифы, тогда оно обязано публиковать базу данных компаний, которые они считают прозрачными.
На каком основании банк будет блокировать операции? Предприятие тогда может обратиться в суд. Допустим, у банка есть определенные основания полагать, что эти денежные потоки слишком большие, есть несоразмерность между годовой выручкой компанию и количеством сотрудников. Если у компании уставный капитал 10 тыс. руб., там работает условно полтора человека, а у нее идут миллиарды или сотни миллионов рублей, скажите, что это такое? Когда есть заградительные тарифы, клиент всегда может обратиться в банк и спросить: “На каком основании вы мне ввели такой тариф?” А банк ответит: “Пожалуйста, покажите мне вашу отчетность, ваши денежные потоки, раскройте себя”»,— заключил Хандруев.
“Ъ FM” связался с автором законопроекта о запрете заградительных тарифов, депутатом Госдумы Владиславом Резником. Он считает, что из-за повышенных комиссий страдают даже бизнесмены, которые просто переводят деньги между личными счетами: «Было много обращений индивидуальных предпринимателей, у которых налогообложение 6%, а комиссии за перечисление на их счета как физических лиц зависят от суммы и могут доходить до 12%. Банки, которые имеют дело с клиентами, которые проводят операции по отмыванию, становятся соучастниками таких операций. Это напоминает продажу индульгенций: заплати больше — мы тебе простим. У банка есть инструменты, прописанные в законе, в первую очередь это закрытие счета. И если есть уверенность в том, что это операции по отмыванию, то есть полное основание его закрыть».
“Ъ FM” спросил у предпринимателей, чья позиция им ближе — депутатов или банков, и что бы они выбрали — повышенные комиссии или риск блокировки счета в ситуации, когда банк посчитает какую-то из их трансакций подозрительной.
Омар Эсмиев, создатель кальянных «Дым наш»: «Просто вывожу средства с расчетного счета на физическое лицо. Если я больше 300 тыс. вывожу, у меня получается комиссия 10-20 тыс. руб., это прямо очень ощутимо. Я не могу просто взять и снять деньги, которые только что сам положил. Когда аренду платил только, то есть без поступления денежных средств, мне банк заблокировал все».
Тамара Нехорошева, учредитель химчистки-прачечной «Акварели»: «Последние два года я никак не переводила, а до этого я платила налог на дивиденды 9% и переводила на свою карту. Я себе плачу пока только зарплату. Если они намереваются, допустим, когда я перевела себе дивиденды, заблокировать мне счет, я, естественно, выберу заплатить. Но я, наверное, найду способы, чтобы эти расходы уменьшить».
Аида Губайдуллина, учредитель магазина Leto Flowers: «Есть лимиты, нужно платить повышенную комиссию, если ты выходишь за их пределы. Но, насколько я помню, они еще зависят от тарифа. 500 тыс. в месяц — это, конечно, мало. Этот доход весь проходит официально, мы платим с него налог. Там не очень большая на самом деле комиссия — 1%, но она мне не очень понятна. При выборе между комиссией и блокировкой счета, конечно, мы выберем комиссию».
Ранее заградительные тарифы критиковала Федеральная антимонопольная служба. Там считают, что банки прикрываются антиотмывочными рекомендациями ЦБ.