Российские нефтяные компании начали борьбу за первенство в области эффективности производства. Между тем уже сейчас даже самые худшие из них превосходят крупнейшие западные компании по эффективности производственного сегмента своей деятельности. Рентабельность российских компаний существенно выше, чем у иностранных, а их технические затраты на производство нефти ниже, чем у мировых гигантов.
Эффективность ради власти
Существует как минимум три способа повышения эффективности деятельности нефтяных компаний в условиях российской действительности: за счет административного ресурса (используется госкомпаниями), за счет повышения технологических показателей (яркий пример — "Сургутнефтегаз") и за счет повышения финансовых показателей (наиболее удачно это получается у "Сибнефти" и ЮКОСа). Такая дифференциация связана с задачами, которые компании считают первоочередными.Главная задача таких компаний, как "Татнефть", "Башнефть" и "Роснефть",— действовать в интересах властных структур, которые их контролируют. Соблюдая интересы госсобственника, они могут рассчитывать на поддержку государства в случае ухудшения конъюнктуры и в условиях конкуренции с частными нефтекомпаниями.
Последние события вокруг "Башнефти", связанные с ее фактической приватизацией в пользу самой себя и ее менеджмента, близкого к действующему руководству республики, свидетельствуют, однако, что эта компания в ближайшее время (в случае смены действующего президента республики) может переориентироваться на максимально выгодную работу для себя самой. Именно эту задачу все десять лет своего существования решает "Сургутнефтегаз", к слову, приватизированный по похожей схеме.
"Сургутнефтегаз" является самой технологичной компанией в отечественной нефтяной отрасли. Компания постоянно инвестирует в добычу, производит в большом объеме геологоразведочные работы и разрабатывает новые, более эффективные способы извлечения нефти. В последнее время, однако, "Сургутнефтегаз" уже не может восполнять ресурсную базу только этими способами, и ему приходится делать это за счет приобретения новых лицензионных участков. Впрочем, у компании есть возможность претендовать на самые перспективные лицензии за счет огромного объема свободных денежных средств, накопленных на банковских счетах. Пока, правда, все попытки компании выйти за пределы Тюменской области успехом не увенчались, но в следующем году у нее есть шанс получить лицензию на очень крупное Талаканское месторождение в Якутии. "Сургутнефтегаз", напомним, недавно получил временную лицензию на это месторождение, ранее отобранную у одной из структур прежнего фаворита этого аукциона — ЮКОСа.
Эффективность ради нефти
До недавнего времени к числу компаний, которые ставят во главу угла совершенствование производственно-технологических показателей, можно было отнести и ЛУКОЙЛ. Однако в последнее время эта компания существенно изменила свою стратегию в пользу финансовых аспектов деятельности. Как заявлял на годовом собрании акционеров по итогам 2002 года президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов, изменились прежде всего пути достижения лидирующих позиций в отрасли: "На смену механическому увеличению производственных показателей и социальных расходов должен прийти заметный рост прибыли и акционерной стоимости компании".Возможно, это связано с усилением влияния на господина Алекперова со стороны финансово-экономического крыла менеджмента компании с постепенным ослаблением влияния традиционных нефтяников. Судя по всему, борьба между этими группами весь прошлый год шла довольно бурно. Помимо ухода из компании бывшего первого вице-президента Ралифа Сафина (ныне он сенатор и кандидат в президенты Башкирии) 2002 год ознаменовался загадочным похищением вице-президента по финансам Сергея Кукуры, которое некоторые наблюдатели склонны были связывать прежде всего с разногласиями внутри самого ЛУКОЙЛа.
В итоге "эти мальчики, у которых акций побольше, чем у заслуженных нефтяников" (цитата из интервью господина Сафина, данное Ъ год назад), во главе с вице-президентом ЛУКОЙЛа Леонидом Федуном, похоже, смогли убедить главу компании в необходимости корректировки традиционного курса. В ЛУКОЙЛе началась реструктуризация, направленная на более эффективную работу именно с финансовой точки зрения. В компании принята жесткая внутрикорпоративная норма рентабельности новых проектов; ЛУКОЙЛ позволяет себе продавать крупные активы (например, долю в Азери--Чираг--Гюнешли) и вкладывать вырученные деньги в более доходные проекты (покупку мелких компаний в регионах доминирования), закрывать низкодебитные скважины, отказываться от услуг собственных сервисных компаний в обмен на более дорогой сервис западных компаний.
Все это демонстрирует стремление ЛУКОЙЛа к эффективности в финансово-экономическом плане, возможно, даже в ущерб производственно-технологическому. То есть к тому, что демонстрируют ЮКОС, "Сибнефть" и ТНК, контролируемые и управляемые не нефтяниками, а банкирами и финансистами. Их показатель эффективности — это прибыль, демонстрируемая в консолидированной отчетности по US GAAP. Эти компании демонстрируют наиболее высокие показатели EBITDA и чистую прибыль в пересчете на баррель добытого сырья среди российских компаний, вплотную приближаясь к показателям крупнейших западных компаний.
При этом, однако, ЛУКОЙЛ не позволяет себе прибегать к одному из главных способов достижения максимально высоких финансовых показателей — схем по минимизации налогообложения. В то время как ТНК, ЮКОС и "Сибнефть" минимизируют свою налогооблагаемую базу всеми возможными законными способами, ЛУКОЙЛ (наряду с "Сургутнефтегазом") платит по максимуму.
Примечательно, что, однажды согрешив использованием "байконурских схем" снижения налогов, ЛУКОЙЛ покаялся при первом же предупреждении и все бюджету компенсировал. Другая беда ЛУКОЙЛа — неумение контролировать расходы, следствие чего — невысокая в сравнении с конкурентами рыночная капитализация этой компании. При сопоставимых с ЮКОСом объемах добычи углеводородов и при всех последних неприятностях с акционерами ЮКОСа капитализация ЛУКОЙЛа более чем в 1,5 раза ниже.
Эффективность ради денег
Рыночная капитализация компании является показателем того, как оценивают ее эффективность инвесторы и аналитики инвесткомпаний и банков. На эти оценки, впрочем, влияют и побочные факторы, не относящие к эффективности, например дивидендная политика компании (ситуацию с выплатами дивидендов иллюстрирует диаграмма на этой странице). Существовавшая до недавнего времени разница в дивидендных выплатах основным и миноритарным акционерам отпугивала инвесторов от бумаг ТНК и связанных с ней структур. Из-за низких дивидендов, определяемых своеобразной трактовкой понятия "чистая прибыль", не пользовались популярностью бумаги "Сургутнефтегаза". После того как ТНК слилась с BP, а "Сургутнефтегаз" потерял лазейку в законодательстве, у инвесторов появилась надежда, что ситуация в скором времени изменится и они смогут рассчитывать на справедливое распределение прибыли этих компаний среди держателей их акций.При этом стоит отметить, что, несмотря на низкую заинтересованность "Сургутнефтегаза" в демонстрации максимальных финансово-экономических показателей, его эффективность с этой точки зрения достаточно высока (см. таблицу). Объясняется это относительно низкими капитальными вложениями компании. По прогнозам аналитиков, уже по итогам 2002 года эти показатели существенно снизятся, а, учитывая незаинтересованность компании в повышении чистой прибыли и снижении издержек, в 2003 году падение, по крайней мере "на бумаге", будет еще более сильным. Аналитики полагают, что "Сургутнефтегаз" будет даже искусственно занижать свои показатели, чтобы оставлять как можно больше денег в компании и как можно меньше направлять на дивиденды. В связи с этим у компании ожидается резкий рост издержек и других расходов.
В любом случае "Сургутнефтегазу" не удастся увеличить издержки до уровня крупнейших западных компаний. В России расходы нефтяных компаний традиционно гораздо ниже, особенно их технологические затраты. Стоимость извлечения нефти (lifting costs) даже у работающей с очень изношенными месторождениями "Татнефти" в 1,5 раза ниже, чем у западных нефтяников. Этот фактор — одна из главных причин их обострившегося интереса к российским активам. Кроме низких затрат ведущие нефтяные компании влечет в Россию высокая рентабельность отечественных компаний.
Во многом она объясняется неразвитостью российских нефтекомпаний и низкой диверсификацией их бизнеса. Традиционная структура ведущих мировых добывающих компаний (majors) имеет больше сегментов деятельности. Она помимо разведки и добычи нефти и ее переработки и сбыта включает аналогичные подразделения для газа, химию и нефтехимию, электроэнергетику. Наиболее близкие к этой структуре ЛУКОЙЛ и "Татнефть" имеют, однако, на своем балансе банки, страховые компании и прочие непрофильные предприятия.
При всем интересе к России majors действуют достаточно осторожно — западные инвесторы следят за их российскими проектами с большой настороженностью. При всей привлекательности этих проектов их беспокоят высокие риски. BP предпринимала несколько попыток убедить инвесторов в том, как выгодно она потратила почти $7 млрд на долю в СП с ТНК, но так и не смогла этого сделать. Другие же компании пока и вовсе не спешат покупать в России что-либо крупное, ограничиваясь проектами в рамках СРП.
ДЕНИС Ъ-СКОРОБОГАТЬКО