обозреватель
В политологии есть термин failed state, или в переводе на русский "государство, оказавшееся несостоятельным". Самый яркий пример из современной истории — Сомали. После свержения в 1991 году президента Мохаммеда Сиада Барре страна в результате затяжной гражданской войны распалась на десятки удельных княжеств, где власть захватили местные клановые лидеры и полевые командиры. Погибли сотни тысяч людей. Вся инфраструктура страны рухнула. Общество на первых порах было низведено едва ли не к первобытному состоянию. Со временем связь, водо- и энергоснабжение были восстановлены, но центральной власти в стране как не было, так и нет. И даже ее столица Могадишо остается поделенной на северную и южную части.
Термин failed state прочно вошел в обиход после 11 сентября 2001 года, когда выяснилось, что именно в несостоятельных государствах находят приют террористические организации. Пользуясь вакуумом власти, они по-хозяйски обживаются на чужой земле — оборудуют себе штаб-квартиры и тренировочные лагеря, налаживают связь со своими ячейками в других странах и из надежного укрытия руководят проведением акций по всему миру. Слабая центральная власть, у которой нет ни силы, ни желания бороться с террористами, обычно отрицает их присутствие на территории своей страны. Или, как в случае с талибами и бен Ладеном, говорит, что эти люди — ее гости.
Читатель уже понимает, к чему я клоню. Как ни горько это осознавать нашим грузинским друзьям и бывшим соотечественникам, они живут в несостоятельном государстве. Посудите сами. Абхазия и Южная Осетия отделились от Грузии вооруженным путем. Аджария тоже живет сама по себе, мирно обособившись от центральной власти. Практически не подчиняются правительству Панкисское и Кодорское ущелья, где по своим старинным законам живут, соответственно, чеченцы-кистинцы (теперь уже вместе с беженцами из Чечни) и своевольные сваны. Да и во всех прочих районах Грузии местные руководители имеют куда больший вес, чем тбилисское начальство. А власть президента Эдуарда Шеварднадзе не распространяется дальше проспекта Руставели. Это не я придумал — сами грузины так говорят.
Так что жалкое существование, которое вынуждено влачить большинство населения страны, и многочисленные потрясения, которые не дают ему жить спокойно,— расплата за неумение руководства создать нормальное государство. Это не удалось не только диссиденту Гамсахурдии, но и сменившему его партаппаратчику Шеварднадзе. В политбюро ЦК КПСС эпохи застоя решать проблемы не учили — их было принято загонять внутрь. Главное, чтобы была видимость порядка. А этого для сегодняшней Грузии мало. Впрочем, те, кто хочет сместить Шеварднадзе и сесть на его место, возможно, не вполне сознают, какой груз проблем собираются на себя взвалить. Трудно сказать, есть ли сейчас в стране лидер, который может справиться с такой ношей. Но на кону сверхценный приз — звание создателя государства.