Войска президента Сирии Башара Асада при поддержке российских самолетов отбили атаку боевиков и турецких сил в Идлибе, сообщили в Минобороны России. Анкара и отряды сирийской оппозиции попытались захватить населенный пункт Найраб. За счет поддержки артиллерии им удалось прорвать оборону правительственных сил Башара Асада. Однако ответный удар нанесли российские самолеты Су-24. В результате Дамаску удалось отбить атаку. По информации Минобороны Турции, двое их военных погибли, пять ранены. При этом Анкаре и боевикам удалось уничтожить 50 солдат войск Асада. Обострение ситуации в Идлибе началось после заявления президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана о готовности начать военную операцию в любой момент. Стоит ли ждать еще большей эскалации конфликта в регионе? На этот и другие вопросы в эфире “Ъ FM” ответила советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина.
Фото: Khalil Ashawi , Reuters
Фото: Khalil Ashawi , Reuters
— Можно ли говорить, что сейчас началась эскалация конфликта?
— Да, эскалация происходит, но еще нельзя говорить о прямом участии турецких войск в какой-то особой атаке, которой грозил президент Реджеп Тайип Эрдоган. Это пока поддержка выступлений сирийских боевиков. Такое ощущение, что Турция прощупывает на прочность состояние российской нервной системы, и испытание было выдержано. Российские самолеты нанесли удар по боевикам, которые попытались атаковать сирийские правительственные войска, и это сразу охладило «горячие головы» по ту сторону. Причем надо понимать, что нанесение ударов по позициям террористов в провинции Идлиб абсолютно соответствует концепции зоны деэскалации.
Собственно, и американцы в рамках своей антитеррористической кампании за последнее время также не раз наносили удары по позициям боевиков в провинции Идлиб. Они делали это нечасто, но, тем не менее, когда у них появлялась специальная информация об угрозах своим интересам, то эти удары наносились. Тот же Абу Бакр аль-Багдади был убит в ходе одного из таких ударов — я имею в виду лидера террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в РФ).
Военный корреспондент Олег Блохин — об обострении ситуации в сирийском Идлибе
Наступление боевиков на Найраб действительно было. Турецкие военные двигались вслед за ними, но у меня нет информации, что они именно участвовали в огневом контакте. Захватить Найраб им не удалось. Они к окраинам подошли, бои были на окраинах, но были отброшены, то есть сам город они не захватывали. Но потери есть — это однозначно.
По факту турецкие военные принимают участие в противостоянии. О какой-то масштабной операции турок пока еще говорить рано. Они там находятся, их артиллерия бьет по позициям сирийцев, но пока нельзя назвать это масштабной операцией.
— Какой вывод можно сделать из сегодняшней атаки? Последует ли за ней полномасштабная военная операция Анкары против Башара Асада в Сирии?
— В Анкаре наверняка сделали вывод, что в случае чего получат по пальцам. Это, прежде всего, касается сирийских боевиков, которые бросаются в такого рода мясорубку абсолютно как-то авантюрно, я бы сказала. Ситуация находится на перепутье. Эскалация продолжается, но в то же время есть информация и о параллельных усилиях по снижению напряженности. Причем эти усилия предпринимаются не только российской стороной, которая изначально убеждала Турцию работать над этим, но и самими турками, которые некие инициативы выдвигают, например, о совместном патрулировании вдоль трассы М-4, которая еще не взята сирийскими войсками. Предлагается проводить совместное патрулирование с участием российских и турецких военных для того, чтобы обезопасить эту трассу. Но в то же время Турция хочет оговорить условия, чтобы сирийская правительственная армия, которая взяла контроль над соседней трассой М-5, не продвигалась дальше к стратегически важной трассе М-4.
Иран более активно подключился сейчас, пытаясь помочь найти некий компромисс. И в повестке дня даже стоит вопрос о подготовке к трехстороннему саммиту между Турцией, Ираном и Россией. Но пока об этом рано говорить, поскольку для того, чтобы такой саммит состоялся, надо провести необходимую подготовительную работу, а пока она стопорится.
— Если Турция предпримет обещанную атаку, прямолинейную, на позиции Башара Асада, что это будет означать для двусторонних отношений, для отношений Москвы и Анкары? Разрыв, или все-таки здесь возможны какие-то другие варианты?
— Я повторюсь: ситуация находится на перепутье. Она может измениться как в одну, так и в другую сторону. Эти параллельные усилия по снижению напряженности имеют шансы на успех. И, конечно, в данной непростой ситуации это лучший сценарий.
В целом это тревожный признак, хотя экономическое сотрудничество между Россией и Турцией уже приняло такие неплохие обороты, что просто так свести это на нет очень сложно, даже столь безответственными действиями, которые мы сейчас наблюдаем.
Как президент Турции позволил себе поугрожать Сирии и России всей своей боевой мощью
— Москва и Анкара попытаются не допустить дальнейшей эскалации и удержать отношения хотя бы на той точке, на которой они находятся сейчас?
— Об этом как раз сейчас идет речь — о том, чтобы не допустить дальнейшей эскалации и как-то найти развязку в этой непростой ситуации. И здесь совместное патрулирование — один из вариантов.