В прокат выходит комедийная мелодрама Бориса Гуца «Смерть нам к лицу», получившая главный приз фестиваля российского кино «Окно в Европу» 2019 года. Фильм целиком снят на камеру мобильного телефона. По мнению Юлии Шагельман, этот прием — единственное, что отличает картину от множества ей подобных,— все же не создает желаемого эффекта неподдельной искренности.
Фото: Каро
Фото: Каро
Маша (Александра Быстржицкая) и Петя (Даниил Пугаев) — молодая московская супружеская пара, она, кажется, еще студентка, он работает курьером. Она носит толстовку с гербом Гриффиндора, он — свитер, как у Данилы Багрова (и вообще похож на него, как младший брат). Она любит Дэвида Линча, он — почему-то Ксавье Долана. Живут они в убитой однушке, доставшейся ему от бабушки (но пока квартира благоразумно оформлена на родителей), где плакаты с Эминемом и Гаспаром Ульелем из фильма «Это всего лишь конец света» почти не маскируют вековые пятна на обоях. От сотен или тысяч других таких же пар их отличает то, что Маша скоро умрет.
У девушки рак, и врачи обещают ей несколько месяцев жизни, максимум полгода. Те самые плакаты на стенах отражают отношение героев к этому невеселому факту: для Пети это конец света, а Маша, как и завещал Эминем, not afraid (не боится). Она бодро шутит на тему скорой смерти (и если не все шутки выходят смешными, то кто бросит в нее камень?), выбирает в интернете гроб под цвет лица и занимается организацией собственных похорон, продумывая мельчайшие детали: список приглашенных, наряд, прическу, макияж, маникюр. Конечно, вся эта лихорадочная активность маскирует именно что страх, но Маша всего пару раз позволяет ему прорваться наружу, и тогда за образом, позаимствованным, наверное, тоже из какого-нибудь кино, открывается растерянная девочка, которая совсем не понимает, как справиться со свалившейся на нее бедой.
В это время Петя мечется по городу в попытках собрать 4,5 миллиона рублей, необходимых для оплаты лечения в Германии. Первым делом он обращается к своим вполне небедным родителям, но мама (Екатерина Волкова) девушку сына не одобряет и не хочет тратить на нее деньги, которые все равно пропадут зря: случай-то безнадежный. Петя готов хвататься за любые варианты и даже соглашается сняться в порно — разумеется, эта эскапада заканчивается полным провалом.
«Смерть нам к лицу» — третья полнометражная работа Бориса Гуца. Его предыдущий фильм «Фагот» (2018) тоже был снят на айфон, причем это был первый такой пример в России. В мировом кино режиссеры экспериментируют с мобильными съемками с начала 2000-х, решая сразу несколько задач. Ведь это позволяет не только удешевить и ускорить производство, но и максимально приблизить фильм к зрителю, сделать его как бы участником происходящего, подкупить натуральностью неотлакированной картинки: здесь прежде всего вспоминается нашумевший «Мандарин» (2015) Шона Бейкера о лос-анджелесских трансгендерах, который, будь он снят обычной камерой, вряд ли бы привлек к себе столько внимания. Впрочем, пока съемки на телефон остаются для большинства режиссеров однократным техническим экспериментом. Бейкер в своей следующей картине «Проект "Флорида"» (2017) использовал айфон только для нескольких эпизодов, а Стивен Содерберг, поиграв с возможностями мобильной камеры в фильме «Не в себе» (2018) — причем у него-то изображение было таким же безупречным и выверенным, как и всегда,— благополучно вернулся к традиционному формату.
В «Фаготе» съемка велась от первого лица — главного героя, который, чтобы развязаться с надоевшей девушкой, решил выдать себя за гея (что, как выяснилось, не самая удачная идея в нашей с вами российской действительности). В новой картине Петя и Маша тоже иногда снимают себя сами, но в основном за ними следуют два невидимых оператора — друзья, которые должны задокументировать последние дни героини по ее просьбе.
Это разом списывает все возможные претензии к несовершенствам фильма. Здесь все «как в жизни»: неровный звук, дурацкие диалоги, пересыпанные то банальностями, то остротами разной степени удачности, актеры, за исключением действительно очень естественной в своей роли Быстржицкой, не всегда органичны (но ведь настоящие живые люди именно так неловко держатся перед камерой), некоторые сценарные ходы выглядят совсем притянутыми за уши (но опять же, как говорится, чего в жизни не бывает). Такой подход не лишен остроумия, а молодые герои действительно очень симпатичные. Но, думается, в третий раз ставка на любительскую непритязательность может уже не сработать.