экстрадиция
Вчера в Лондонском магистратском суде на Боу-стрит прошли финальные прения сторон по делу об экстрадиции Ахмеда Закаева. Фактически всем участникам этого скандального процесса было ясно, чем он закончится,— после того, как Генпрокуратура получила отказ в экстрадиции обвиняемых ею по разным поводам Бориса Березовского, Юлия Дубова и Владимира Гусинского, ни у кого не осталось сомнений и относительно судьбы господина Закаева. Однако дело получило новый оборот.
— Линия защиты противоречит здравому смыслу,— с самого начала заявил представитель Королевской прокурорской службы, представляющей интересы Генпрокуратуры РФ, Джеймс Льюис.— Защита старается убедить суд в том, что запрос Генпрокуратуры об экстрадиции Закаева носит политический характер. Но невозможно обоснованно утверждать, что приобщенные к делу показания всех свидетелей российской стороны, журналистов, экспертов и официальных лиц ложны.
Напомним, что основной линией защиты было именно утверждение о преследовании господина Закаева по политическим мотивам. Как показала практика последних громких дел об экстрадиции в отношении Бориса Березовского, Владимира Гусинского и Юлия Дубова, именно такая формулировка является фактически беспроигрышной. Адвокат Ахмеда Закаева Эдвард Фитцджеральд уже доказал датскому суду, что "преступления, инкриминируемые Закаеву, являются частью военных действий", что "конфликт в Чечне является войной" и "все акты, совершенные в ходе этой войны, не могут рассматриваться как простые уголовные преступления, а подпадают под действие Женевской конвенции или квалифицируются как политические преступления". А обвиняемые в политических преступлениях не подлежат экстрадиции.
Такой же позиции защита придерживалась в магистратском суде на Боу-стрит. Однако решительно настроенный обвинитель отказался признавать события в Чечне гражданской войной, заявив, что "речь идет о вооруженном сопротивлении федеральным войскам, убийстве мирных жителей. А это приравнивается к террористическим преступлениям, а не к преступлениям политического характера". Но самым неожиданным для присутствующих стало то, что события в Чечне господин Льюис приравнял к конфликтам в Северной Ирландии, вызывающим и сегодня болезненную реакцию британского общества. Комментируя утверждение адвокатов господина Закаева о том, что убийство мирных жителей в ходе военных действий не может считаться убийством в прямом смысле слова, обвинитель отпарировал: "Если следовать логике защиты, убийство североирландскими повстанцами британских солдат не было убийством". При этом он напомнил, что по британским законам преступления экстремистов Ирландской республиканской армии рассматривались именно как убийства, независимо от мотивов их совершения.
После этого господин Льюис проанализировал показания свидетелей защиты, в частности бывшего охранника Ахмеда Закаева Дух-Вахи Душуева, который в ходе процесса резко изменил свои показания, перейдя из свидетелей обвинения в свидетели защиты. Первоначально господин Душуев утверждал, что Ахмед Закаев участвовал в захвате заложников — двух православных священников, а также в захвате железнодорожного вокзала в Грозном, в результате чего погибли около 300 милиционеров. Но вскоре свидетель заявил, что представителями ФСБ на него было оказано физическое давление и что на самом деле Ахмед Закаев в инкриминируемых ему преступлениях не участвовал. Однако эти свидетельские показания обвинителя Льюиса тоже не устроили: "Сопоставляя показания Криворотова (следователь прокуратуры Чечни Константин Криворотов.—Ъ), Душуева, его сокамерников, журналистов, мы приходим к однозначному выводу, что господин Душуев лгал".
У защиты оставалось еще несколько серьезных аргументов, одним из которых было недоверие российскому правосудию. Например, адвокат Фитцджеральд неоднократно говорил о том, что в России господина Закаева ждет расправа, и приводил в качестве примера судьбу осужденных в прошлом году Салмана Радуева и Турпал-Али Атгериева, умерших в тюрьме при странных обстоятельствах. Однако обвинитель на этом пункте даже не стал акцентировать внимание, заявив, что британские эксперты, привлеченные стороной защиты, опираются на "сведения шестилетней давности и слова своих российских знакомых". И добавил: "Не надо больших усилий, чтобы найти в Англии полдюжины людей, которые заявят о несправедливости английского суда".
Резкое выступление обвинителя несколько смутило защитников господина Закаева, но после перерыва они успокоились и приступили к делу. Оставшийся у защиты аргумент и был избран основным. "Почему, если отец Сергий сделал заявление о причастности к его похищению Закаева в июле 1996 года, позже российские власти продолжали утверждать, что не имеют никаких обвинений против Закаева?" — спросил адвокат Фитцджеральд. По утверждению защиты, российская власть рассматривала Закаева как законного представителя чеченского правительства, вела с ним переговоры и принимала его на российской территории в официальном качестве вплоть до конца 2001 года. "Закаев участвовал в подписании мирного соглашения между Борисом Ельциным и Асланом Масхадовым в 1996 году, а в 2001 году приезжал в Москву для встречи с полпредом президента России Виктором Казанцевым,— рассказал господин Фитцджеральд.— И в течение всего этого периода российские официальные лица общались с господином Закаевым как раз на основании того, что во время первой чеченской войны 1995-1996 годов он не совершал преступлений".
Защита даже процитировала Сергея Ястржембского, который, комментируя встречу господина Закаева и полпреда Казанцева, якобы сказал, что ничего зазорного в этом событии не видит, так как господин Закаев — "совершенно нормальный, разумный человек" и "не замешан ни в одном уголовном деле". Адвокат также напомнил суду, что после подписания мирного соглашения между Ичкерией и Россией Госдума в 1997 году приняла амнистию, которая провозглашала: "Уголовное преследование не возбуждается против лиц, совершивших общественно опасные деяния в рамках вооруженного конфликта в Чеченской республике".
После этого господин Фитцджеральд представил суду два дополнительных заявления: одно от известной актрисы Ванессы Редгрейв, другое — от академика, занимающегося чеченской проблематикой, Уильяма Бауринга, выступающих в защиту господина Закаева. Сама госпожа Редгрейв, по приглашению которой господин Закаев и приехал в Лондон после успешного процесса в Дании, впервые присутствовала в зале суда. Она внимательно следила за ходом заседания, делая пометки в блокноте. Здесь же находился и компаньон Бориса Березовского Юлий Дубов, получивший недавно политическое убежище в Великобритании.
Подводя итог прениям сторон, судья Тимоти Уоркман сказал: "Мне нужно время, чтобы вынести обоснованное решение". И отвел себе срок до 13 ноября.
Ъ сообщит о решении суда.
АЛЕКСАНДР СМОТРОВ, корреспондент РИА "Новости" в Лондоне, специально для Ъ; ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА