Вчера стало известно, что руководитель департамента социальной политики правительства России Евгений Гонтмахер подал в отставку и с 28 октября займет пост вице-президента Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). О причинах смены работы ЕВГЕНИЙ ГОНТМАХЕР рассказал корреспонденту Ъ КОНСТАНТИНУ Ъ-АНОХИНУ.
— Так в чем причины вашего ухода с поста?
— В аппарате правительства я проработал шесть с половиной лет. Время это для меня очень значимое: за эти годы я много чего узнал, понял и сделал. Но уже давно почувствовал, что перерос.
— Что переросли?
— Рутину этой работы. Я ведь от рутинной работы никогда не отказывался и, наверное, не так плохо ее выполнял, судя по тому, что Михаил Михайлович Касьянов — шестой премьер-министр, с которым я сейчас работаю.
— Уходите сами?
— Никаких претензий в мой адрес никто не высказывает, никто меня отсюда не просит, ухожу сам. И если бы я хотел здесь работать, то, думаю, меня бы здесь продолжали держать. Но, знаете, начал чувствовать какой-то застой, и захотелось чего-то свежего. Я все-таки себя ощущаю прежде всего исследователем, ученым (Евгений Гонтмахер — доктор экономических наук.—Ъ). Есть очень много задумок, идей, которые трудно реализовать, сидя в этом чиновничьем кресле. Поэтому об уходе я задумался достаточно давно, еще в прошлом году.
— Что же определило ваше решение?
— То, что меня пригласили в РСПП, говорит о том, что бизнесмены все-таки решили заняться определением конкретного понятия "социальная ответственность бизнеса". И реализовать социальную ответственность на деле. Они посчитали, что я человек, который может им в этом помочь. Я решил дать согласие: мне показалось, что смена характера работы позволит и мне самому реализовать многое из того, что мне бы хотелось, и помочь нашим предпринимателям и работодателям, которые, по-моему, выбрали правильное направление.
— Бороться с бедностью?
— Бедность настолько эфемерное понятие, под него можно подвести все что угодно. Это не только нехватка доходов. У нас среднеобеспеченная семья имеет очень слабый доступ к качественной медицинской помощи. Это тоже элемент бедности. Или правительство рассматривало условия малого бизнеса. У нас условий для его развития нет. Это что, не бедность? Я бы сказал так: наше общество поражено синдромом бедности. Есть такое слово "лишенство". Большая часть нашего общества лишена того, что должно быть у нормального человека.
— Вы считаете, что на новом месте работы сможете что-то исправить?
— Не надо строить иллюзий. Бедность для России — историческая проблема. Но объявлена цель — удвоение ВВП, значит, надо решать эту проблему. То есть должен быть мощный экономический базис: высокая зарплата, налоги, которые платятся "вбелую". Здесь и государство должно участвовать, и бизнес. Поэтому сейчас они и пытаются найти свою нишу в этой масштабной, крупнейшей проблеме.
— Но вы конкретно чем будете заниматься в РСПП?
— Я думаю, что РСПП должно двигаться по двум направлениям. Первое: должен быть задействован мощный экспертный ресурс. Я склонен им в этом помочь. Второе — наметить решение конкретных социальных программ, которые сейчас уже есть. У нас сейчас есть много язв. Например, дети-инвалиды, живущие в детских домах. Или, например, у нас уже давно не издаются учебники для слабовидящих и слабослышащих детей. В результате эти дети не могут социализироваться. Государство же не будет их содержать.
— Но как раз этим оно и должно заниматься?
— Безусловно, можно заявлять, что правительство должно заниматься всем. Но мы должны быть реалистами: нынешняя экономическая ситуация не позволяет сейчас закрыть все эти проблемы. Но тогда те же дети будут выброшены на обочину общественной жизни. Они не будут производить ВВП, о котором сегодня так упорно говорят. Не будут платить налоги. Тот же бизнес будет стонать, потому что с него же и будут брать те налоги. Поэтому, как это ни парадоксально звучит, помочь государству в реализации социальных программ — это в дальнейшем освободить бизнес от несвойственных ему социальных обязательств.