В ноябре на своем петербургском предприятии «Новартис-Нева» компания «Новартис» выпустила полумиллионную упаковку препарата для лечения хронической сердечной недостаточности (ХСН). О своей стратегии по локализации в России, обширной работе по включению препарата в систему госзакупок и особенностях восприятия заболевания
рассказал управляющий директор «Новартис Фарма» в России Стюарт Меррифилд.
— Расскажите, какова сейчас ситуация с доступом к системе госзакупок препаратов для лечения хронической сердечной недостаточности.
— В случае с сердечной недостаточностью это достаточно сложный вопрос. Дело в том, что пока в России сердечная недостаточность не всегда воспринимается как отдельная проблема, хотя, по статистике, в стране насчитывается 12 млн человек с ХСН. Частично это связано с тем, что ХСН это осложнение большого количества разных заболеваний — ишемической болезни сердца (ИБС), артериальной гипертонии, инфаркта миокарда и др. В существующей практике кодируется преимущественно основное заболевание, например ИБС, при этом наличие у данного пациента сердечной недостаточности не включается в статистику. Поэтому формально проблема сердечной недостаточности недооценена с точки зрения официальной статистики. Для того чтобы более точно оценивать основные причины заболеваемости и смертности, важно учитывать не только основное заболевание, но и сопутствующие заболевания и осложнения. При планировании лекарственного обеспечения пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями для органов государственной власти крайне важно иметь полную статистическую картину, чтобы прогнозировать эффекты на увеличение продолжительности жизни.
Именно поэтому проект по ХСН, который сейчас реализуется в Петербурге, настолько важен. В ходе этого пилотного проекта система здравоохранения города начала получать подробную информацию о лечении пациентов с ХСН и использовать ее для повышения эффективности терапии. И мы очень надеемся, что подобные проекты на примере Петербурга смогут быть развернуты и в других регионах страны.
— Технически и юридически что необходимо сделать, чтобы проблема ХСН стала более прозрачной и какие шаги «Новартис» предпринимает по этому поводу?
— В Петербурге нам посчастливилось работать в рамках партнерского проекта совместно с НМИЦ им. В. А. Алмазова и Комитетом здравоохранения г. Санкт-Петербурга. Это в первую очередь работа над повышением осведомленности врачей о заболевании и понимания важности комплексного подхода к ведению таких пациентов, проведение пациентских школ, а также увеличение преемственности между госпитальным и поликлиническим сегментами. Когда пациент выписывается из стационара, он может не дойти до своего кардиолога или терапевта в поликлинике, в этом случае преемственность лечения может быть нарушена. Удержание этой связи, чтобы не потерять пациента, становится одним из важнейших элементов успеха в терапии ХСН. Другая важная часть — это сбор статистических данных через модификацию медицинских информационных систем, которыми пользуются врачи при занесении информации о пациентах. Соответственно, если данные будут правильно вноситься в систему, это даст возможность проанализировать более полно информацию по этим пациентам, в том числе причины заболеваемости и смертности, что дает возможность значительно улучшить качество оказания медицинской помощи и может стать аргументом для включения необходимых препаратов в систему госзакупок. Важно, чтобы сердечная недостаточность тоже кодировалась наряду с основным заболеванием в соответствующих системах. Мы прилагаем все усилия, чтобы такие препараты стали более доступны посредством системы льготного лекарственного обеспечения.
— Осуществляете ли вы поставки препарата для лечения хронической сердечной недостаточности (ХСН) в другие страны? Если нет, то почему?
— Завод «Новартис Нева» был изначально построен, чтобы снабжать препаратами российский рынок. Но, безусловно, потенциальная возможность экспортировать продукты с этого предприятия в другие страны есть. И прежде всего речь в этом контексте может идти о странах ЕАЭС и СНГ благодаря текущим процессам экономической интеграции и благоприятным условиям внешней торговли. Что касается экспорта в Европейский союз — это сложнее в связи с существующими различиями в требованиях к фармакологической продукции. В целом мы всегда открыты к самым разным возможностям, однако надеемся, что российский бизнес компании будет развиваться настолько успешно, что весь объем производства будет направлен на покрытие нужд пациентов именно в России.
— Какова ситуация с сердечной недостаточностью в России? Как она меняется, какие вы видите тенденции?
— Появляется все больше понимания, что сердечная недостаточность должна восприниматься как отдельное заболевание. Особенно радует, что это понимание формируется в медицинском сообществе. Конечно, требуется продолжать информационную и образовательную работу в этом направлении, но уже сегодня на уровне государственных органов здравоохранения есть четкое понимание того, что сердечно-сосудистые заболевания — это первостепенная причина, влияющая на продолжительность жизни в стране. Ещё один важный момент, связанный с сердечной недостаточностью: это заболевание наиболее характерно для людей в возрасте от 60 лет и старше, и нередко и они, и их близкие воспринимают симптомы заболевания как просто признаки старости. Однако это глубоко неверно. Людям, страдающим от ХСН, тяжело ходить, двигаться, некоторые из них с трудом поднимаются по лестнице даже на один этаж, им трудно ходить по магазинам, по ночам они не могут спать в горизонтальном положении — им необходимо использовать дополнительные подушки, и они думают, что это просто особенности возраста. В среднем при правильной терапии и коррекции образа жизни продолжительность жизни у таких больных может увеличиться на несколько лет, а главное, ее качество также значительно улучшается. При этом важно отметить, что мы говорим о годах насыщенной, активной жизни, что по-настоящему бесценно как для самих пациентов, так и для их родных.
— Только ли люди старше 60 лет подвержены этому заболеванию? Или есть и более молодые пациенты?
— Да, такие случаи, конечно, есть. Заболевание может стать последствием, например, перенесенной человеком вирусной или бактериальной инфекции. Я недавно был в клинике по трансплантации сердца и увидел, что среди пациентов очень много молодых людей. Эти операции очень дорогие и сложные, и пожилым такое вмешательство предписывают нечасто.
— Планируется ли локализация других препаратов на петербургском предприятии?
— У завода впереди много трансферов — в настоящий момент в портфеле предприятия десять препаратов на разной стадии переноса технологий. Что касается продуктов «Новартис Фарма», уже сейчас мы планируем локализацию нескольких новых препаратов. Например, для лечения рассеянного склероза и астмы. Однако пока об этом говорить несколько преждевременно, нужно дождаться их регистрации в России. Отмечу, что наша стратегия по локализации не ограничивается трансферами технологий только на «Новартис Нева», ведь завод предназначен для производства лишь твердых лекарственных форм. Для организации локального выпуска препаратов других типов, например биологических, мы работаем над партнерскими проектами разной глубины локализации с другими российскими производственными площадками.
— Нет ли у компании планов по локализации в России активной фармацевтической субстанции?
— Я приведу один пример. Для производства одного из наших онкологических препаратов в максимальном годовом объеме для России вся необходимая активная фармсубстанция не превысит 150 мл. Именно поэтому производство субстанций у большинства крупных международных фармацевтических компаний, как правило, происходит централизованно и сосредоточено на собственных конкретных площадках, которые поставляют эту субстанцию на заводы по всему миру. При этом существует огромный мировой рынок таких субстанций, и для многих фармпроизводителей собственное производство субстанции просто экономически нецелесообразно.
— Какую долю в объеме выручки по группе «Новартис» занимает предприятие «Новартис Нева»? Какова динамика прироста этой доли с момента открытия предприятия?
— Как группа компаний «Новартис» мы очень довольны результатами работы «Новартис Нева». По препарату для борьбы с сердечной недостаточностью мы, безусловно, планируем повышение объемов производства. Если сейчас это $7 млн, то в следующем году мы планируем продажи на уровне $17 млн.
— Достигло ли предприятие срока окупаемости инвестиций в его создание?
— Проиллюстрирую этот вопрос следующим образом. Наш завод был официально открыт в 2015 году, и сегодня можно говорить о том, что, согласно изначальному бизнес-плану, он успешно сдан в эксплуатацию и полноценно функционирует. Расчетная производственная мощность предприятия составляет 1,5 млрд единиц продукции (60 млн упаковок) в год. Отмечу, что трансфер технологий в фармацевтической отрасли происходит небыстро, поэтому наши производственные мощности загружаются постепенно. На сегодняшний день завод осуществляет коммерческое производство шести препаратов, что обеспечивает загрузку предприятия примерно на 20%. Еще десять препаратов находятся на разных стадиях трансфера, и мы ожидаем, что к 2022 году загрузка завода достигнет 85%.