Этой осенью в Москве была представлена переведенная на русский язык книга «Сталин и судьба Финляндии». Ее автор, доктор политических наук, профессор современной истории в Университете Хельсинки Киммо Рентола, рассказал корреспонденту “Ъ” Галине Дудиной о том, как «зимняя война» 1939–1940 годов изменила самосознание финнов.
Фото: Из личного архива Киммо Рентолы
Фото: Из личного архива Киммо Рентолы
— Первое, что бросается в глаза, когда читаешь воспоминания советского офицера, которые публикует “Ъ”,— это неготовность боевого состава к войне. Они совершенно не представляли, куда их направят. Но все же в России тоже холодные зимы. Почему советская армия оказалась неспособна к боевым действиям в таких условиях?
— Главная причина — уверенность советского руководства в скором и легком успехе, как в походе в Польшу в сентябре 1939 года.
— Что помешало? Финская выдержка?
— Конечно, финский характер, стойкость сыграли свою роль. Мотивация была выше, чем у советских солдат: они защищали свои дома, свою страну. Кроме того, в отличие от других стран, которые в начале Второй мировой оказались между Германией и СССР и где у власти было авторитарное руководство правого толка, Финляндию перед Второй мировой возглавляло правительство, пользовавшееся широкой народной поддержкой. И солдаты защищали еще и свое общество, свой уклад, хотя и его можно было критиковать. При этом многие молодые люди, которых призвали в армию, привыкли к работе на природе, и ведение боевых действий в таких условиях не стало для них шоком. Наконец, негативное отношение к СССР подкреплялось слухами о том, как этнические финны подвергались репрессиям в конце 1930-х годов. Детали были неизвестны, но у кого-то пропадали жившие по ту сторону границы родственники, прекращалась переписка.
— Советским солдатам было тяжелее воевать?
— С мотивацией было плохо: трудно было объяснить, как маленькая Финляндия может угрожать безопасности огромного Советского Союза. Архивы НКВД говорят о том, что проблема мотивации и морального духа была известна советскому руководству, многие солдаты критиковали кампанию.
— В своей книге вы пишете, что уже к январю 1940 года советская разведка представила Сталину детали западных планов помощи Финляндии из Парижа и Лондона. Речь шла как о военной помощи, так и о планах наступления на Кавказе, которое могло поставить под угрозу контроль над бакинскими нефтяными месторождениями. Это был поворотный момент?
— Документы, которые я изучил, когда писал эту книгу, свидетельствуют, что западные союзники планировали бомбардировки Баку, и Сталин хотел этого избежать, ведь СССР зависел от бакинской нефти. Между тем такой сценарий был возможен: британские войска были на севере Ирака. И наше исследование показало, что это сыграло свою роль.
В то же время именно первоначальное упорство финнов позволило протянуть время, дать другим возможность отреагировать. Кроме того, думаю, что советское руководство просчиталось, попытавшись не просто отодвинуть границу от Ленинграда, а создать в Терийоки «народное правительство» Куусинена и навязать его Финляндии. Тогда стало ясно, что цена этой войны не приграничные территории, а судьба страны.
— Почему сегодня, спустя 80 лет, в России эта война оказалась почти забыта?
— В советское время о ней говорили немного. Для СССР это был в общем-то постыдный эпизод нападения на маленькую страну, обернувшегося серьезными потерями. Всего за три месяца погибло более 120 тыс. советских военных — это была третья по значимости потерь война СССР после ВОВ и Гражданской войны.
Кроме того, уже позже, когда отношения между Финляндией и СССР стали хорошими, обе стороны стремились не муссировать тему войны. Хотя, думаю, обе о ней помнили. Конечно, мы воевали друг против друга. Но сейчас, столько лет спустя, об этих событиях можно говорить как о нашем общем опыте. И, скажем, сотрудничество историков по изучению документов той войны и обмену документами можно назвать плодотворным.
— Насколько эта война повлияла на восприятие СССР и затем России у вас в стране?
— Конечно, каждый финн сегодня знает о том, что была эта война, общеизвестно, что СССР напал на Финляндию. Но главное, думаю, это то, что после войны ее опыт в каком-то смысле заложил основу для хороших отношений. В Москве с уважением стали относиться к Финляндии, которая, в отличие от других стран, смогла защитить себя. А если говорить о финнах, эта война повлияла на нашу идентичность: если мы устояли в войне, то и устойчивый мир мы сможем сохранить.