обозреватель
Знаменитое высказывание британского политика Джозефа Чемберлена о том, что время маленьких независимых наций закончилось и наступающий ХХ век станет эпохой великих империй, следует признать одним из самых опрометчивых заявлений, когда-либо сделанных с газетных страниц или парламентской трибуны. Весь ход событий минувшего столетия, и уж совершенно точно его драматический финал, ясно показали, что логика исторического развития складывается как раз в пользу независимости наций от искусственных надгосударственных образований.
Видимо, эту простую истину не вполне усвоили некоторые из тех, кто собрался в эти дни в Риме для обсуждения будущей "конституции объединенной Европы". Ибо конструкция, которую пытаются нарисовать брюссельские стратеги,— не что иное, как имперское образование. Конечно, речь идет не о империализме в примитивном смысле, подразумевающем войны, захваты и колониальные администрации. Но все же единое правительство, единая полиция, армия и внешняя политика, единый бюджет и валюта, общий госаппарат и общий президент (причем непонятно как "избираемый") для гигантского конгломерата, состоящего из таких разных стран, как Ирландия и Греция, Эстония и Мальта, уместны только для империи — пускай и в ее "мягком" современном варианте.
Мало кто помнит, что отцы-основатели объединенной Европы, среди которых были и Уинстон Черчилль (именно он первым ввел в дипломатический лексикон фразу "Соединенные Штаты Европы"), и Робер Шуман, хотели совсем иного. Общий рынок, свободная торговля, открытые границы — вот три столпа, на которых было основано почти полвека назад европейское сообщество. Причем поддерживали "европейский проект" в его первоначальном виде правые (Шарль де Голль, Конрад Аденауэр, Маргарет Тэтчер), а левые клеймили "происки крупного капитала". Но изменились времена, поменялась и ориентация. "Директивы", "комиссары", "объединенный аппарат" — вот новая терминология строителей единого европейского государства. И уже левые оказались в авангарде этого госстроительства, а правые с опаской смотрят на перспективы потери национального суверенитета и перехода власти от избранных парламентов к централизованной бюрократической машине. А некоторые, в том числе бывшие восточноевропейские диссиденты, поговаривают о растущем сходстве Европейского союза с Советским.
История уже давно показала, чем заканчиваются подобные эксперименты. Так, в 1806 году была позорно распущена превратившаяся в фарс Священная Римская империя, состоявшая более чем из трехсот автономных европейских княжеств (и, кстати, с избираемым на квазифедеративной основе главой государства — императором). Так, в 1991 году рухнул Советский Союз, абсолютно фантастический по своей сути проект, пытавшийся штыками объединить лютеранскую Латвию со средневековой Туркменией. Вряд ли стоит сомневаться, та участь ждет и затею с "конституцией объединенной Европы". Вопрос только в цене этого конца.