Ситуацию в нефтяной отрасли, новые налоговые инициативы, дивидендные выплаты, связанные, в том числе, с фактическим окончанием сезона корпоративной отчетности в программе «Деньги и биржи» экономический обозреватель “Ъ FM” Константин Максимов обсудил со старшим аналитиком WMT Consult Валерием Андриановым.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
— Нефтяникам сейчас есть над чем подумать: конец года, вопросы и аспекты, которые поневоле приходится решать в принятом Российской Федерацией формате ОПЕК+, есть сейчас появившиеся аналитические выкладки о чуть ли не самой дорогой себестоимости добычи, о чем во вторник говорила финансовая пресса. Как сейчас дела в отрасли в целом?
— Да, действительно ситуация, можно сказать, противоречивая. С одной стороны, лидеры показывают достаточно неплохие результаты — о чем свидетельствует, скажем, результат «Роснефти». Во-первых, как известно, ее коэффициент дивидендов составляет почти 50% от чистой прибыли, что является одним из самых высоких показателей в отрасли.
— Если не единственным.
— Скажем, даже за первое полугодие эта сумма достигла 162 млрд руб. с лишним, если я не ошибаюсь, что выше результатов за аналогичный период прошлого года, это является вот абсолютным рекордом для компании. Можно даже сравнить с иностранными компаниями — «Роснефть» показывает результаты лучше, чем такие лидеры мирового рынка, как норвежская Equinor, бразильская Petrobras, китайская PetroСhina. Причем даже в третьем квартале, который был непростым для мирового рынка, та же «Роснефть», наш лидер, показывает очень хорошие результаты: ее прибыль увеличилась на 25%, если не ошибаюсь. Ее топ-менеджер уже говорил, что акционеры могут рассчитывать на очень неплохие дивиденды. Но вместе с тем, вы правильно сказали, вызывает беспокойство налоговая ситуация в отрасли…
— Это географическая проблема — то есть те основные объемы добычи, которые у нас есть, основные месторождения, у них высокая себестоимость? Или здесь большую роль играет аспект именно налоговых ограничений?
— Да, действительно, вы правы, здесь вопрос не столько в геологии или в технологиях, вопрос именно в налогах. Сейчас в мире наблюдается конкуренция налоговых режимов. Это очень острая борьба, очень напряженная. И, к большому сожалению, Россия в этой борьбе проигрывает. Об этом свидетельствуют и цифры упомянутого вами в начале исследования, и многие другие расчеты. Я приведу только один пример: компания БКС посчитала, как бы американские компании жили в российских налоговых условиях, и как бы российские жили при американском налоговом режиме. И что получилось: рыночная капитализация «Роснефти» по итогам прошлого года составила $70 млрд, у американского лидера Exxon Mobil — $306 млрд, то есть разрыв огромный. При этом чистая прибыль «Роснефти» — $8,9 млрд, у Exxon Mobil она в два с лишним раза больше, $20,8 млрд. А теперь поменяем их местами, поменяем их налоговые режимы. И что же мы увидим? У той же «Роснефти» чистая прибыль составила бы $45 млрд, то есть она бы заработала гораздо больше, чем Exxon Mobil. Капитализация была бы $671 млрд против $306 млрд у Exxon Mobil, то есть в два раза больше она бы стоила, если бы она работала по американским условиям. А вот если американцев заставить работать по нашим условиям, то у них бы результаты очень сильно просели… Это наглядно показывает, что дело именно в налогах, а не в геологии и не в чем-то другом, не в больших пространствах России.
— Профессиональное сообщество, участники рынка обсуждают какие-то налоговые шаги, предложения по возможному изменению налогового режима?
— Вы знаете, сколько я хожу на разные отраслевые мероприятия, не бывает такого мероприятия, где бы не поднимался вопрос налогов, даже если это сугубо техническое мероприятие, об этом говорят буквально все. На практике мы видим совершенно другое: налоговая удавка, которая сейчас существует, еще больше затягивается. Буквально на днях Минфин предложил сделать временную прибавку к НДПИ постоянной и, кроме того — что вообще ни в какие ворота не лезет — он предложил ввести налог на добычу попутного газа, сейчас НДПИ существует на нефть, а сделать еще НДПИ на добычу.
Но это звучит абсолютно абсурдно. Сейчас компании вложили миллиардные инвестиции в то, чтобы утилизировать попутный газ, то есть они вносят огромный вклад в улучшение экологии, утилизируют его, перерабатывают, используют для генерации электроэнергии. А Минфин говорит: добыли — платите, не важно, как вы используете, сколько вы денег вложили, нам денег не хватает, давайте мы заберем. К чему это приведет? К тому, что компании перестанут инвестировать в этот бизнес, начнут просто сжигать попутный газ.
— Что они и сейчас, в общем, зачастую делают.
— Объемы сжигания попутного газа неуклонно снижаются, огромные миллиардные инвестиции были вложены в этот бизнес, а Минфин хочет вот одним росчерком пера все это перечеркнуть.