В Москве выходит русское издание мемуаров СТРОУБА ТЭЛБОТТА, бывшего первого заместителя госсекретаря США в администрации президента Клинтона. Ныне господин Тэлботт является директором политологического института Brookings, одного из ведущих в США. С ним встретился и поговорил собкор Ъ в Вашингтоне ДМИТРИЙ Ъ-СИДОРОВ. Разговор шел не столько о прошлом, сколько о ключевых вопросах международной политики и российско-американских отношений, в первую очередь о начинающемся визите Владимира Путина в США.
— Зачем, с вашей точки зрения, Владимир Путин летит в США?
— Президент Путин придает особое значение как российско-американским отношениям, так и своим личным отношениям с Джорджем Бушем. Я предполагаю, что президент Путин, в частности, захочет обсудить вопросы, связанные с ролью ООН и голосованием в Совете Безопасности по проекту подготовленной США резолюции по Ираку. В прошедшие выходные президент Путин дал интервью в том числе корреспонденту New York Times, которое ясно показывает, что он фактически занимает франко-германскую позицию по Ираку (выступает за ускоренную передачу власти иракскому правительству.— Ъ). Этот вопрос и будет одним из главных на переговорах. Подозреваю, что Джордж Буш использует все возможности, чтобы убедить президента Путина поддержать подготовленный США проект резолюции по Ираку. Этот проект рассматривается США как приглашение другим странам и ООН помочь Ираку в переходный период. Хотя, конечно, роль ООН в этом процессе будет в значительной степени лимитирована.
— Что президент США может предложить к обсуждению кроме проекта резолюции по Ираку?
— Я уверен, что Джордж Буш поднимет тему Северной Кореи и Ирана, двух оставшихся представителей "оси зла". В моем понимании, Россия имеет определенное влияние на эти страны. В свое время президент Клинтон обсуждал эти вопросы с президентом Путиным, в частности, на встрече "большой восьмерки" на Окинаве. Хотел бы еще раз подчеркнуть, что Северная Корея и Иран — два очень важных и больших вопроса.
— Один из высокопоставленных сотрудников госдепа сказал мне, что США согласились занять более активную позицию по поддержке действий президента Путина в Чечне. Одним из подтверждений таких действий стало внесение госдепом Шамиля Басаева в список террористов. Что может попросить президент Буш у президента Путина в качестве ответного шага?
— Я не думаю, что переговоры Буша с Путиным будут проходить в режиме "ты мне, я тебе". Что же касается американского подхода к чеченской тематике в целом, то с момента своего прихода в Белый дом нынешняя администрация заняла достаточно снисходительную, или, если хотите, нестрогую, позицию в отношении российской политики в Чечне. Это особенно проявилось после событий 11 сентября, когда Белый дом во многом поддерживал позицию российского правительства, настаивающего, что Чечня — такая же угроза для России, как "Аль-Каида" для США. Я не думаю, что в этом отношении произошли какие-то резкие изменения.
— Какими вы видите итоги встречи Джорджа Буша с Владимиром Путиным? Будут ли подписаны какие-то соглашения? Мне говорили, что рассматривается возможность подписания документов по борьбе с терроризмом и по нераспространению ядерного оружия и технологий.
— Встреча двух президентов в Кэмп-Дэвиде проходит вне рамок официального визита Владимира Путина в США. Скорее это неформальный обмен мнениями. Практика такого рода встреч показывает, что, как правило, они не заканчиваются подписанием каких-либо документов. Я бы удивился, если бы это произошло.
— Считаете ли вы, что президент Буш коснется ситуации с ЮКОСом?
— Я хотел бы, чтобы всем читающим это интервью стало очевидно, что я не знаю, стоит ли тема ЮКОСАа и господина Ходорковского в повестке дня Джорджа Буша. Но я думаю, что президент США не станет инициировать обсуждение этой темы. Это сложный вопрос, в котором, по всей видимости, господин Буш не чувствует себя уверенно. А значит, может попасть впросак. Я уверен, что есть люди, особенно в американских деловых кругах, которые настаивали на том, чтобы президент США обсудил с президентом России эту тему. Эти бизнесмены считают, что кампания против ЮКОСа, господина Ходорковского и некоторых его партнеров ставит под сомнение возможность привлечения Россией серьезных капиталов из-за рубежа. Тем не менее обсуждение этого вопроса маловероятно еще и потому, что, как мне кажется, на повестке есть другие темы для обсуждения.
— Вы хотите сказать, что Джорджу Бушу важна поддержка Владимира Путина по проекту резолюции по Ираку?
— Да.
— В книге вы приводите слова президента Клинтона, который спрашивает у тогда уже бывшего президента Ельцина его мнение о преемнике — Владимире Путине. Можете ли вы сегодня ответить на вопрос: "Кто вы, мистер Путин"?
— Не полностью. Сейчас понятно больше, чем в момент описываемых мной событий, происходящих летом 2000 года. Мне кажется, что гораздо важней вопрос, не имеющий персонального отношения к Владимиру Путину. Он звучит следующим образом: "Продолжит ли Россия переход к открытой, понятной и прозрачной политической системе, борьба в которой идет по политическим законам, а не по закону силы?" Цитируя работу Ленина "Шаг вперед, два шага назад", по моему мнению, Россия сделала гораздо больше шагов вперед, чем назад. Что же касается господина Путина, то он, похоже, пользуется значительной популярностью. Он сильный лидер, которому приходится решать серьезные задачи. Некоторые решения вызывают у меня сомнение. Один из примеров — это избыточное применение силы в решении проблем на Кавказе. Мне кажется, что такой выбор ставит под угрозу развитие плюрализма в России. Хотя я понимаю, что президент Путин постоянно находится перед выбором. В итоге Владимир Путин набрал значительно больше сторонников на международной арене, чем оппонентов. На мой взгляд, основной заслугой президента России стало выведение страны из "кризисной усталости", как называют это мои друзья в Москве. Конечно, я понимаю, что далеко не все так замечательно. И существует много различных подозрений и больше чем подозрений, но тем не менее ощущение кризиса в России значительно уменьшилось.
— Сразу в нескольких главах своей книги вы рассказываете, как Борис Ельцин публично нападал на президента Клинтона, а за кулисами просил его о помощи. Характерно ли это для Владимира Путина?
— Нет. У Путина и у Ельцина абсолютно разный стиль. Владимир Путин ни на кого не набрасывается публично. Он старается говорить спокойно как в больших аудиториях, так и в узком кругу. Кроме того, президент Путин не любит оказываться в ситуации, когда ему приходится просить о помощи. Я имел возможность наблюдать и разговаривать с Владимиром Путиным, когда он был главой Совета безопасности России, затем премьер-министром и, наконец, президентом. То, каким я его увидел, описано на первой странице моей книги.