премьера театр
Петербургский театр "Балтийский дом" показал первую премьеру сезона. Сделанный на Малой сцене "Царь Pjotr" — копродукция "Экспериментальной сцены" под руководством Анатолия Праудина и труппы MUZTheatre из голландского Заандама, но играют в спектакле только русские актеры. На премьере побывала ЕЛЕНА Ъ-ГЕРУСОВА.
В городке Заандам сюжет о Петре буквально валяется под ногами. Здание MUZTheatre и само стоит на улице Царя Петра, а до верфи, где молодой царь плотничал, от него рукой подать. Но драматург Эва Матиссен не ограничилась голландским периодом жизни Петра. Она сделала пьесу-жизнеописание, стилизовав его в меру своего понимания жанра под русскую сказку. Основные события спектакля начинаются, когда молодой Петр возвращается из Амстердама. (Кстати, играющий царя Юрий Елагин к портретному сходству не стремится — блондин среднего роста.) На родине его ждут Писарь (Александр Кабанов), нечесаный, в диковатой ушанке и валенках, да дружок детства будущий светлейший князь Меншиков (Владимир Баранов) — когда-то он подворовывал у Петьки ножички, а теперь сидит в дикой и шикарной рыжей шубе, смотрит Соловьем-разбойником и таскает какие-то разноцветные бумаги из ведра, то есть стал казнокрадом. Меншиков временами превращается в Ивана-дурака и пытается наставить Петра на путь истинный — вернуть реформатора в лоно традиционной русской жизни, к блаженной сонной лени.
Играют спектакль ярко, буффонно, размашисто. Факты истории несутся вскачь телеграфными приказами: сослать в монастырь, начать войну, построить флот. Но поначалу все попытки переустройства страны носят комический оттенок. До тех пор пока Петр не начинает строить город. Распаковывает коробки, достает из них части беленьких макетиков, прилаживает на разбросанных по сцене ящиках с надписями Made in Holland. Из азартного мечтателя он превращается в сумасшедшего фаната, становится маниакально подозрительным, безумным, жестоким, но продолжает строить город. Сказка про странного русского царя вырастает в историю о жизни и смерти темпераментного энтузиаста, придумавшего себе город.
По версии Анатолия Праудина, строит он город не для славы России, а для той маленькой девочки с луной, которая является будущему царю в детстве, в самом начале спектакля. И весь город, оказывается, городится для того, чтобы девочка могла хранить в нем свою луну. Ясно, что девочка в валенках — фигура аллегорическая, вроде как судьба. Тема человеческого бунта, вызова высшим силам, за который человеку приходится жестоко платить,— одна из любимых у Анатолия Праудина. На закате жизни праудинский Петр деморализован, несчастен и одинок. Ему является покойная мать (Ирина Соколова), обнимает, успокаивает, говорит: я горжусь тобой, ты построил город, ты разбил шведов; и головы, сынок, надо рубить — ничего не поделаешь, ты царь. На Петра напяливают симоновский парик, приклеивают усы — и возникает расхожий образ. Только и в финале Петр никакой не Великий, а несчастный и потерянный. Сидит он на берегу моря, мечтает и ничего не делает. Ну, это праудинские проделки. Сама Эва Матиссен, как и положено европейскому драматургу, пыталась Петра судить. В уста одного из героев, голландца, вложена ходульная фраза о том, что ремеслам он Петра научил, а быть человеком — нет. Царевна-лягушка с сильным прибалтийским акцентом проклинает Петра за то, что экологию ее болота он нарушил и родственников погубил. Петр для нее — тиран и захватчик чужих земель. Спектакль, к счастью, на провокации драматурга не поддается. Ну разве что один раз, когда Писарь причитает, что не сидится царю в Кремле, ездит по Европе, позорит Россию, уродов в банках собирает — а русских и так варварами считают,— а теперь, того не легче, просит передать москвичам, что столица отныне будет на севере. И реплику о переносе столицы зал встречает бешеным хохотом.