Вышел русский перевод последнего романа Умберто Эко "Баудолино" (2000). История неисправимого обманщика Баудолино уже стала мировым бестселлером (в одном английском переводе тиражи приблизились к полумиллионной отметке). Западные читатели жаждали еще раз увидеть, как профессор Умберто Эко в очередной раз на свой замысловатый постмодернистский лад раскрашивает учебник истории. А потому простили новому роману "Баудолино" и сюжетную размытость, и невозможные длинноты, и подмену действия заумными дискуссиями, и отсутствие помимо главного ярких персонажей, все равно таких изощренных рассказчиков мир не видал со времен Борхеса и Кальвино. Вот и российский читатель приглашен к путешествию.
Вы окажетесь в 1204 году, в поверженном Константинополе, потом вернетесь назад, чтобы проследить всю биографию великого завоевателя Фридриха Барбароссы от его многочисленных итальянских походов до времен, когда постаревший и поседевший император из "рыжебородого" превратился в Фридриха Барбабьянку. Вы отпробуете по кусочку бесшабашных похождений парижского "горемыки-школяра", а также трудовой жизни строителей нового города. Вы поучаствуете в детективном расследовании смерти императора. А затем вместе с 12 путешественниками совершите длительный четырехлетний поход в поисках священного Грааля: дойдете аж до темной страны Абхазии, повидаете птицу рухх, даму с единорогом, химер, василиска, человекоядного гиппопотама и множество других фантастических существ — так завлекает писатель-экскурсовод Умберто Эко. Для него книга — это прогулка по лабиринтам истории и литературы. Маршруты он уже представил не только в романах, но и в книгах эссе "Шесть прогулок в литературных лесах", "Заметки на полях 'Имени розы'", "Словарь 'Маятника Фуко'" — все они за последние годы появились в "Симпозиуме".Профессор честно признается, что романы о современности у него не получаются. Зато он обожает смаковать истории о прошлом — они для него такие сладкие, но если вовремя их не рассказать, то превращаются в яд. Поэтому писатель отчаянно нуждается в слушателе. Так же как и выдуманный им прохвост Баудолино: тот тоже так любит приврать, что уже не в силах отличить истину от собственной же фантазии. Баудолино, как и Эко, родился в Александрии (самые дотошные литературоведы находят и более тонкие переклички: священный Грааль, который ищут герои, появляется "с небес", по-латыни — ex coelis, а от этого словосочетания происходит и фамилия самого Umberto Eco). Автор выпускает своего героя порезвиться в полях истории. Тот отлично вписывается в историческую перспективу: становится политтехнологом Фридриха Барбароссы ("идеи хороши постольку, поскольку они приходят императорам"), на раз сочиняет любовную переписку, которую позже приписывают Абеляру и Элоизе, изобретает университеты (чтобы профессору Эко было где потом преподавать), распутывает узлы истории, запросто объясняет ее загадки да еще придумывает для потомков множество легенд и мифов, чтобы не скучали. Некоторые блестящие идеи и тексты у героя возникают под воздействием "зеленого меда" — так что он еще и пионер психоделической прозы. Судьба Баудолино трагична, но для других у него есть море "спасительной" лжи. Так и сам Умберто Эко выбирает несколько старомодный путь: зная о торжестве антиутопий, хочет быть последним из утопистов.
Ну так как, готовы к долгой прогулке с Баудолино? Ведь вы же еще не так давно без колебаний отправлялись в путь, услышав лишь одно "Имя розы". Вот бодренький профессор Эко вновь составил книжку из чужих книжек и опять готов быть вашим спутником, проверять ваши познания в истории и географии, подгонять, если запыхались, устраивать привалы в антракте (в "Баудолино" самые главные странствия, с новым василиском в каждой главе, с беседами с мудрой Гипатией, вторым по значимости персонажем, начинаются только с середины книги). Да, такой детективной интриги, как в романе "Имя розы", не будет, и Шон Коннери с Кристианом Слейтером, что в экранизации играли главные роли, тоже с нами не пойдут. Но гид все тот же, и обратное возвращение гарантирует, не то что нынешние писатели — заведут в "ниоткуда-никуда" и бросят.
Нет, простите, профессоре, но мы уже не те: романтику таких походов утратили. Уже давно вместо изощренных постмодернистских романов-энциклопедий почитываем упрощенные детективчики. Все, что в ваших книгах было в комплексе, мы теперь предпочитаем по отдельности: исторические события — в ретродетективах, иронию — в иронических, альтернативную историю — у альтернативщиков, фантастику — у фантастов, вместо ваших фирменных ненавязчивых ужасов берем целую дозу трэша, а вместо мудрых разговоров — сборники афоризмов.
Если вы все же готовы были бы пойти с профессором, но по укороченному маршруту, вас как раз подхватит шотландский писатель Эндрю Крами: у него в России вышел еще один роман, "Принцип Д`Аламбера" (в отличие от того же "Симпозиума", тоже публикующего Эндрю Крами, АСТ предпочитает именовать шотландца Круми). Крами, тоже университетский преподаватель, но не семиотики, как Умберто Эко, а, напротив, математики и физики, увлечен эпохой менее отдаленной, а именно XVIII веком. Эндрю Крами, так же как и Умберто Эко, к масштабному историческому полотну пририсовывает выдуманного персонажа. Только у итальянского выдумщика герой нависает над всей историей, словно тень. А шотландский писатель, найдя на картине крошечную кляксу, принимается рассматривать ее в лупу. Клякса принимает очертания: это комедийный слуга Пфиц, уже знакомый нашему читателю по одноименному роману (хронологически "Принцип Д`Аламбера" предшествует "Пфицу"). Сам Пфиц в принципе не против, словно атлант, подержать мир на своих плечах. Но при первом же удобном случае он подставит читателя — и вот уже вы сгибаетесь под тяжестью неразрешимых вопросов. А Пфиц продолжает болтать, словно его бесконечные легковесные истории про мертвого булочника и магическую куклу способны облегчить ваше положение.
Неожиданное появление Пфица припасено для финала. В главные же герои Эндрю Крами выбирает реальное историческое лицо — великого математика и энциклопедиста Жана Лерона Д`Аламбера. Д`Аламбер представляет свою жизнь как цепь геометрически строгих теорем и жаждет найти общий принцип, к которому сводится все происходящее, будь то человеческие мысли или поступки. Конечно, самой сложной оказывается теорема "Женщина". Мадемуазель де Л`Эспинас сумела из скромной компаньонки сделаться хозяйкой знаменитого салона и светской львицей, а случайную симпатию превратить в драму целой жизни. История отношений Л`Эспинас и Д`Аламбера, которая современникам представлялась скандально комичной (Дени Дидро, тоже действующее лицо романа, посвятил своему коллеге и соавтору по "Энциклопедии" комедию "Сон Д`Аламбера"), для Эндрю Крами — не только трогательный и драматичный сюжет. Диалог между героями — это и диалог, который ведут светская болтовня и научная речь, условно говоря, "салон" и "энциклопедия". Кто кого заговорит — тому и, как говорится, дискурс в руки.
Умберто Эко. Баудолино / Пер. с итал. Е. Костюкович.— СПб.: Симпозиум, 2003.
Эндрю Круми. Принцип Д`Аламбера / Пер. с англ. А. Анваера.— М.: АСТ, 2003.А