официальное мнение
В понедельник канцлер ФРГ Герхард Шредер официально объявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру на третий срок на всеобщих выборах 2006 года. Буквально накануне завершился визит в Москву премьера германской земли Гессен РОЛАНДА КОХА. Он также считается одним из главных претендентов на роль кандидата в канцлеры от ХДС на следующих парламентских выборах. В Москве он, в частности, принял участие в церемонии открытия экономического представительства Гессена в России и ответил на вопросы корреспондента Ъ МОНИКИ Ъ-ЛЕНХАРД.
— Какую роль Гессен играет в российско-германских экономических отношениях?
— Показатели экономического роста в Гессене самые высокие в Германии. В первую очередь благодаря тому, что из всех федеральных земель Гессен наиболее активно участвует в международных экономических отношениях. Традиционно это связи внутри ЕС, а также сотрудничество с США. После открытия восточных границ страны Восточной Европы представляют особый экономический интерес для Германии и поэтому все более важны для нашей земли. Многие крупные компании из Гессена уже работают на российском рынке, например Commerzbank или филиал General Motors, работающий здесь под маркой Opel. Можно привести и ряд других примеров. Теперь, с появлением в Москве экономического представительства, мы хотим открыть путь на российский рынок для малых и средних предприятий.
— Германская экономика переживает не лучшие времена. Германское правительство готовится провести через парламент пакет социальных и налоговых реформ. Вы же критикуете предлагаемые реформы. Почему?
— Экономический рост в Германии прекратился три года назад. Если три года подряд в стране нет экономического роста, то речь не идет о конъюнктурном кризисе: конъюнктура меняется гораздо быстрее. Если бы он действительно имел место, то налоговая реформа стала бы подходящим выходом из положения. Когда же речь идет о структурном кризисе, то проводить налоговую реформу — это все равно что пытаться заставить ехать машину, у которой порвался ремень генератора, просто заливая в нее бензин. В данном случае это не поможет.
В нынешнем положении необходимы структурные изменения на рынке труда. Требуется, например, большая подвижность рынка рабочей силы. И все необходимые меры уже предложены, они оформлены в виде законопроектов, представленных нашими парламентариями, но федеральное правительство не хочет этого делать. А если оно не примет необходимых мер, то 16 млрд евро (столько правительство намерено потратить на ускорение налоговых реформ.— Ъ) — а это большая сумма и для Германии — окажутся потраченными впустую, они не пойдут на осуществление настоящих реформ. Вот что меня волнует.
— Как вы оцениваете реформы рынка труда и пенсионной системы, которые готовит германское правительство?
— Споры по поводу реформ в Германии имеют две составляющие. Во-первых, необходимы быстрые изменения, чтобы вернуться к экономическому росту. Во-вторых, нужны реформы в более долгосрочной перспективе, принимая во внимание то, что рождаемость резко снижается: через 30 лет пожилых людей будет гораздо больше, чем молодежи.
Первая задача — возобновление экономического роста — относится к рынку рабочей силы. Вторая — долгосрочные структурные изменения — это вопрос о том, насколько мы сможем заставить каждое поколение заботиться о себе заранее, а не так, как это было последние 50 лет, когда молодое поколение обеспечивало старшее. Если молодых станет мало, они не смогут сами нести бремя обеспечения старшего поколения. И это очень важная задача. Это значит, что люди моего возраста, сорока с небольшим — пятидесяти лет, должны обеспечивать старость своих родителей и одновременно позаботиться о своей. Им придется гораздо тяжелее, чем предыдущим поколениям. И осуществить все это — одна из важнейших политических задач.
— Скоро ХДС нужно будет выбирать лидера, который поведет партию на выборы-2006. Вас считают одним из главных претендентов на эту роль. Как вы оцениваете свои шансы?
— В интересах партии мы решили, что будем обсуждать такие вопросы в соответствующие сроки, то есть за год до выборов, как это бывало в прошлом. И в этот раз мы будем действовать точно так же.
— Германский парламент в скором времени будет решать вопрос о расширении миссии бундесвера в Афганистане. Правительство хочет таким образом помириться с США?
— Если для стабилизации Афганистана необходимо присутствие миротворцев вне Кабула, ФРГ не будет говорить, что это не наше дело. Ради совместной борьбы с международным терроризмом мы приняли ответственность за развитие событий в Афганистане и не намерены от нее уходить. Однако было бы очень опасно, если бы действительно выяснилось, что правительство Германии посылает войска в Афганистан для улучшения отношений с американцами. Нельзя использовать германских военных и сложившуюся в Афганистане ситуацию, чтобы исправлять ошибки, которые совершило правительство полгода назад. Поэтому я надеюсь, что при принятии соответствующего решения в бундестаге ключевым моментом будет вопрос о том, достаточно ли обеспечена безопасность немецких солдат вне Кабула.
Кроме того, я считаю, что ФРГ должна быть солидарна с НАТО. Правительство должно принимать совместные решения с Североатлантическим альянсом, а не пытаться постоянно играть особую роль, заранее объявляя о своих решениях. Это очень важно для дружбы и сотрудничества в будущем — речь идет о надежности в сложных ситуациях. Единичными акциями нельзя компенсировать непредсказуемость.
— Считаете ли вы, что конфликт между Германией и США может быть разрешен в ближайшее время?
— Суть конфликта между США и Германией в следующем: американцы возмутились и разочаровались по поводу того, что мы впервые за 40 лет изменили основной установке германской внешней политики — не принимать ничью сторону, когда США и Франция расходятся во мнениях. Правительство ФРГ, я думаю, уже пришло к выводу, что это чрезвычайно опасно для Германии, так как мы не можем обеспечить свои интересы без хороших отношений с США. Я уверен, что для восстановления доверия, которое мы создавали в течение 40 лет, нужно будет много времени: такое не забывается в течение нескольких месяцев. Но эта проблема в принципе разрешима, так как основные принципы политики двух стран настолько близки друг другу, что ошибки правительств не могут их разрушить.
— Вы приверженец центристской линии в политике. Не кажется ли вам, что традиционные левые и правые партии настолько сместились к центру, что именно это привело к подъему радикальных ультранационалистических движений?
— В принципе это правильная постановка вопроса. Я противник того, чтобы в государстве создавался картель или концерн властей предержащих. Я противник и так называемых больших коалиций правоцентристов и левоцентристов. Конечно, их нельзя запретить, но это неразумно: в случае создания большой коалиции у избирателя складывается впечатление, что, как ни голосуй, все равно получишь одно и то же правительство. Именно это случилось в Австрии, когда избиратели, разочарованные в большой коалиции, проголосовали за ультраправые силы. Что касается радикализма, то в свободном обществе он всегда будет возникать, и запретить его нельзя. Но у нас в стране действует жесткий принцип: мы ограничиваем свободу тех партий, которые выступают против свободы. И все же мне кажется, что традиционные партии, подыскивая себе партнеров по коалиции на своем фланге, имеют достаточный ресурс для того, чтобы обеспечить стабильность и противостоять радикализму.