На рынок труда идут старики
В ВШЭ не видят причин для роста безработицы среди пожилых
Эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ) проанализировали занятость 50–72-летних россиян и обнаружили, что в последнее десятилетие в основном пополняли рынок труда именно они, а структура их занятости сдвигалась в сторону услуг. Эксперты предполагают, что и повышение пенсионного возраста не изменит уровень безработицы среди этой группы работников. Впрочем, из-за того, что менее квалифицированные работники будут вынуждены дольше оставаться на рынке труда, структура занятости среди пожилых, вероятно, незначительно ухудшится.
В новой работе экономистов ВШЭ Ростислава Капелюшникова и Анны Лукьяновой «Отраслевая и профессиональная структура занятости российских работников предпенсионного и пенсионного возраста» анализируется занятость 50–72-летних россиян — годовые микроданные об основной работе респондентов «Обследования рабочей силы Росстата» за 2005–2017 годы и отраслевая структура занятости на основе ОКВЭД. Исследование призвано ответить на вопросы, особенно актуальные на фоне сокращения численности рабочей силы и ее прогрессирующего старения: об отраслях и профессиях, где заняты представители старших поколений; насколько их коснулось перераспределение рабочей силы; есть ли в экономике «стареющие» отрасли и профессии и в какой мере рост занятости пожилых возместит ее потери среди других возрастов.
Ученые обнаружили, что в 2017 году по сравнению с 2005 годом занятых старше 50 лет в экономике стало больше на 4,8 млн человек (на 30%), общее же число работающих за этот период выросло на 3,9 млн человек — занятость среди работников младше 50 лет (особенно 19–25 лет) снижалась.
Причин роста занятости среди пожилых две — рост их численности (главная) и интенсивности трудоустройства.
Основные сдвиги в структуре занятости пожилых совпали с наблюдаемыми и в других группах и даже странах — от низко- к высококвалифицированной занятости, от физического труда к интеллектуальному и от производства к сфере услуг, последняя дала 87% прироста занятости пожилых за период. В здравоохранении трудоустройство поддерживал рост спроса на медуслуги; в образовании, торговле, госуправлении, транспорте и связи работодатели сдерживают уход и нанимают пожилых сотрудников из-за дефицита молодежи. При этом источником пожилых кадров для сферы услуг стало сельское хозяйство и промышленность, быстрее всего сокращавшие занятость, хотя работники младшего или среднего возрастов и производили этот переход активнее.
«В целом можно утверждать, что профессиональная структура занятости лиц старшего возраста оставалась более инертной и более "синеворотничковой"»,— отмечается в исследовании.
Авторы работы не находят оснований полагать, что старшие работники вытеснялись на менее квалифицированные рабочие места: из абсолютного прироста занятости в 4,8 млн человек среди лиц старше 50 лет за 2005–2015 годы 3,4 млн человек были «белыми воротничками», в том числе 2,3 млн человек — руководителями и специалистами.
Среди же работников младших и средних возрастов занятость заметно прибавила лишь в двух группах — руководителей и высококвалифицированных специалистов.
Более «традиционалистская» занятость пожилых меняется в тех же — условно прогрессивных — направлениях, что у других возрастных групп, заключают в ВШЭ, предполагая, что повышение пенсионного возраста не вызовет роста возрастной безработицы. Структура же занятости лиц старшего возраста с высокой вероятностью ухудшится: менее квалифицированные работники, занятые физическим трудом, будут вынуждены дольше оставаться на рынке труда, что, впрочем, компенсирует нежелание заниматься им молодых работников.