теннис
Вчера через своих агентов из компании IMG Пит Сампрас объявил, что не будет участвовать в US Open и вообще больше ни в одном теннисном турнире. Эту новость, по правде говоря, давно ждали, но вряд ли от этого она стала менее грустной. Ведь теннис потерял, быть может, самую великую личность в своей истории.
Он никогда не поражал публику запоминающимися, острыми высказываниями, в отличие, скажем, от Андре Агасси или Джона Макинроя. Журналистам даже немного не нравилась его корректность. Поэтому многие удивлялись, когда увидели его в ноябре 2000 года в Лиссабоне на чемпионате мира ATP. Он еще сохранял шансы, пусть и теоретические, снова, в седьмой раз закончить сезон первой ракеткой мира, соперники еще называли его лучшим, но сам он уже был каким-то другим. Выглядел очень уставшим, хотя перед турниром два месяца отдыхал, найдя наконец время для свадьбы со своей возлюбленной — актрисой Бриджитт Уилсон. И говорил как-то иначе, чем обычно: куда более откровенно.
Особенно запомнился его ответ на вопрос о новом, уже заявившем о себе теннисном поколении — Марате Сафине, Густаво Куэртене, Ллейтоне Хьюитте. "Если честно, становится страшно, когда я вижу, с какой силой они подают, с какой силой бьют по мячу!" — сказал Пит. Спустя сутки Хьюитт нанес ему такое поражение, которого в карьере Сампраса еще не было,— 6:0, 6:0. Спустя еще три дня Куэртен, никогда не отличавшийся хорошей игрой на грунте, обыграл его в полуфинале. Еще через день ATP подвела итоги года: рейтинг возглавил бразилец, за ним — Сафин. Сампрас — третий. Больше номером первым он никогда уже не будет.
Тогда впервые пошли разговоры о том, что он уйдет. Просто на его месте, наверное, любой бы задумался об этом: слишком горько сознавать, что тебя, абсолютного короля и по цифрам, и по признанию людей, все-таки превзошли. Для короля 3-е место столь же обидно, как 33-е...
Наверное, примерно так же, как Сампрас в 2000 году, чувствовали себя десятью годами раньше Макинрой и Иван Лендл — два великих теннисиста, обыгранных парнем, которому едва исполнилось 19, по дороге к финалу US Open. В том нью-йоркском финале встретились Пит Сампрас и его ровесник Андре Агасси (Сампрас тогда одержал свою первую большую победу) — начиналась их эпоха. Пока та продолжалась, они были обречены на постоянные сравнения, как были обречены на них те же Лендл с Макинроем. Один — правильный и реализующий данный ему богом талант по максимуму. Второй — совсем неправильный и, казалось, свой ярчайший талант скорее губящий.
"Неправильный" Агасси, выпавший в какой-то момент после очередного неспортивного увлечения даже из top-100, всегда был немного популярнее "правильного" Сампраса. Так часто случается: скандалист Макинрой тоже ведь был больше любим, чем Лендл... Но Пит Сампрас одержал столько побед, что в общем-то в их соперничестве с Агасси за право называться лучшим последнему не могла помочь даже безумная любовь фанов.
Почему-то принято считать, что Пит Сампрас — это Wimbledon, величайший из турниров, на котором величайший из теннисистов завоевал семь титулов, сделав в 90-е уимблдонскую траву — самое непредсказуемое из покрытий — абсолютно предсказуемым. Но если попытаться свести феномен Сампраса к лондонским триумфам, за кадром останется чересчур многое. Ну, допустим, матч с Джимом Курье в четвертьфинале Australian Open 1995 года. Сампрас отдал первые два сета, потом отыгрался. В пятом он узнал, что смертельно больному тренеру Тиму Галликсону, который был его самым близким другом, вновь стало плохо. Садясь в перерывах на скамейку, он, кого называли за хладнокровие "железным", плакал. И, плача, все равно выиграл...
Или матч на US Open спустя год с Алексом Корретхой. В пятом сете его, измотанного игрой, больного, рвало прямо у корта. Но проиграл испанец, имевший матчбол.
Или финал чемпионата мира ATP того же сезона против Бориса Беккера. В прессе его назовут "четырьмя часами такого тенниса, который до сих пор никто не видел и который, увы, никогда не повторится". Беккеру, как и всем остальным, заставшим эпоху Пита Сампраса, не повезло — немец уступил.
России не повезло с ним в 1995 году. В финале Кубка Дэвиса на уложенном в "Олимпийском" грунте — единственном проблемном для Сампраса покрытии — он сначала победил лучшего нашего специалиста по "земле" Андрея Чеснокова, хотя в пятом сете не мог нормально двигаться: судороги сводили ноги. Потом победил в паре. А в третий день обыграл Евгения Кафельникова. Мы возьмем Кубок Дэвиса лишь спустя семь лет.
...Тогда, в конце 2000 года, он не ушел. Хотя и побил рекорд австралийца Роя Эмерсона по количеству выигранных турниров Большого шлема — 13 против 12. В 2002 году, растеряв уже вроде бы форму, он заявился на US Open, словно чувствуя, что 13 не то число, на котором ему суждено судьбой остановиться. И в финале одолел Агасси, после чего спустя всего пару месяцев сделал давно ожидаемое признание: от тенниса он устал. Теперь Сампрас признался в том, что устал настолько, что на корт не выйдет вообще...
Что значит его уход? Анна Дмитриева, известный российский комментатор, недавно, когда уже было ясно, что Пит Сампрас скоро закончит карьеру, сказала: "Я понимаю тех, кто будет скучать по Сампрасу. Но в подобных ситуациях всегда создается впечатление, что за уходящим великим игроком — пустота. Однако мир устроен так, что тем, кто ушел, обязательно придет на смену кто-то еще".
На самом деле они уже пришли — Хьюитт и Сафин, Роже Федере и Хуан Карлос Ферреро. И все равно наверняка будет немало тех, у кого возникнет ощущение пустоты в отсутствие Сампраса. Не в его победах даже дело. И не в том, что на фоне тенниса Сампраса — с элегантной игрой с лета, выходами к сетке — сегодняшние "перестрелки" смотрятся примитивно. Просто как-то трудно представить, что среди тех, кто пришел ему на смену, есть люди, способные побеждать в пятом сете со слезами на глазах.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ