В России сбывается «мечта налоговика» — так в статье Financial Times назвали возможность отслеживать данные о покупках россиян в реальном времени. Она появилась у ФНС благодаря системе онлайн-касс. Что теперь знают российские налоговые службы? Разбирался Сергей Гусев.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ / купить фото
«Где вы остановились прошлой ночью?», — такой вопрос корреспонденту Financial Times задал глава ФНС Михаил Мишустин, стоя перед интерактивной видеостеной. Услышав про отель «Будапешт», он тут же приблизил его здание на карте. «Вы заказывали кофе? Смотрите, вчера вечером они продали три капучино, один эспрессо и латте. Один из этих напитков был вашим».
Так работает система, которую Financial Times назвали «будущим налогового администрирования». Данные о каждой транзакции в стране поступают в ФНС в течение полутора мин. Это и есть «мечта налоговика» — в реальном времени видеть все покупки и того, кто их совершает.
Как заявил Михаил Мишустин, в первую очередь система должна была решить проблему с НДС — разрыв между тем, сколько компании должны были платить в бюджет и сколько они действительно перечисляли, достигал 20%. ФНС удалось сократить его до 1% — это меньше, чем в любой европейской стране.
Правда, «мечта налоговика» оборачивается кошмаром для бизнеса. Было бы логично теперь снизить налоговое бремя, иначе такой эффективный сбор налогов тормозит экономику, считает партнер Taxadvisor Дмитрий Костальгин: «Если взглянуть на финансовую ситуацию в стране, то все становится только хуже и хуже.
С точки зрения здравого подхода, если собираемость так резко выросла, то пора, наверное, снижать налоговое бремя.
Видимо, в “недоразвитой Европе”, где нет онлайн-касс и, наверное, уровень уклонения больше, и с экономикой, и со средним доходом на душу населения получше».
Теперь налоговики идут за обычными гражданами: пора «обелить» неформальный сектор, считает Мишустин. Например, заставить репетиторов и нянь платить подоходный налог. Инструментов для этого все больше: раз налоговая знает, куда граждане тратят деньги, то легко сможет сопоставить эти расходы с доходами.
Такая цифровизация налоговой сферы — российское достижение, хотя изначально страна копировала систему западных образцов, отметил президент Палаты налоговых консультантов Дмитрий Черник. Так что ФНС есть чему поучить зарубежных коллег, считает он: «Когда мы создавали налоговую систему России, мы очень многое вобрали, изучая опыт Германии, США, Англии, Франции, поэтому наш механизм отвечает всем современным реалиям. В конечном счете, страны должны сблизиться. Можно отличаться ставками, отдельными видами налогов, но порядок их сбора — это все-таки достаточно близкие понятия в любой развитой стране мира».
Налоговики собирают все больше данных о транзакциях внутри страны, и эта информация могла бы оказаться очень полезной для бизнеса, считает председатель Ассоциации участников рынка данных Иван Бегтин. Правда, налоговики едва ли готовы ею делиться, уверен эксперт: «Конечно, очень бы хотелось, в хотя бы каких-то разрезах на понятных и прозрачных условиях получать эти данные от ФНС, но вопрос: насколько ведомство в принципе к этому готово? Ведь эти данные составляют если не налоговую тайну, то нечто близкое к ней. Я думаю, что для ФНС все-таки первичен вопрос основной целевой задачи — это извлечение максимума денег из граждан и бизнеса. Представьте себе, что налоговики, например, увидят, что в отрасли есть компания, которая занижает прибыльность разными способами, хотя на самом деле зарабатывает гораздо больше, чем декларирует, служба придумает механизм извлечения больше налогов с этих компаний».
Что чиновники хотят знать о получателях поддержки
Пока ФНС интересует лишь собираемость налогов. При этом Михаил Мишустин неоднократно упоминал, что ведомство должно незримо присутствовать в жизни россиян — система все знает, автоматически собирает налоги, и гражданам даже не нужно беспокоиться об их оплате. Так что россияне вскоре могут оказаться под комфортным и незаметным «стеклянным колпаком».
Financial Times также отмечает, что российский опыт и технологии можно использовать для борьбы с уклонением от уплаты налогов международными корпорациями. Цена вопроса — сотни миллиардов долларов, считают эксперты издания.