Пальмовые пайки

Каннский фестиваль раздал награды

72-й кинофестиваль в Канне завершился первой в истории фестиваля победой корейского фильма — социального гротеска «Паразиты» режиссера Пон Чун Хо. Противоречивые итоги каннского марафона комментирует Андрей Плахов.

Нынешний фестиваль стал пародийной репликой того, что состоялся на набережной Круазетт ровно 20 лет назад, в 1999 году. Отборщикам тогда удалось собрать великолепную программу, как бы художественный итог ХХ века. В ней оказались фильмы Педро Альмодовара, Джима Джармуша, Дэвида Линча и других ключевых режиссеров эпохи. А жюри во главе с Дэвидом Кроненбергом приняло сенсационные решения, наградив радикальные ленты Жан-Пьера и Люка Дарденнов («Розетта») и Брюно Дюмона («Человечность»). Эти режиссеры были тогда малоизвестны, но именно они определили новый вектор развития кино в начале XXI века. Никто из «священных коров» награжден не был, за исключением Альмодовара, все же снискавшего приз за режиссуру. Тот фестиваль стал поворотным, обозначив слом эпох: от постмодернизма к новому витку реализма, к поискам новой этики и эстетики.

Какие фильмы участвовали в конкурсной программе фестиваля

В этом году ситуация внешне напоминала ту, 20-летней давности, вплоть до того, что в конкурсе снова были представлены работы Педро Альмодовара, Джима Джармуша и других классиков; добавим к ним Марко Беллоккьо, Терренса Малика и Кена Лоуча. Причем некоторые из этих работ принадлежат к лучшим в карьере знаменитых режиссеров. Опять никто из них не был награжден, только Антонио Бандерас, сыгравший в фильме Альмодовара «Боль и слава», признан лучшим актером. И это одна из немногих наград, с которой хочется солидаризироваться. Остальные распределены «каннским парткомом» примерно так, как раздавались в советское время пайки тем, кто имеет заслуги перед партией и правительством.

Конъюнктурность, а в результате нелепость этой раздачи, на первый взгляд, удивительна, ведь жюри возглавлял не только именитый, но весьма эрудированный Алехандро Гонсалес Иньярриту, а ему ассистировали среди прочих Павел Павликовский и Аличе Рорвакер. В жюри было целых пять режиссеров, и его интеллектуальный потенциал был выше, нежели обычно. Тем не менее призовой расклад производит впечатление политизированного сумбура.

Гран-при достался ученической, режиссерски крайне слабой картине «Атлантика» дебютантки Мати Диоп — парижанки с сенегальскими корнями. Напор рвущихся к освобождению африканских женщин представлен в форме наивной поэтической аллегории. Если картину и стоило поощрить, то уж никак не вторым по значению призом.

Российские фильмы на Каннском фестивале

В каннском регламенте есть приз жюри: он был разделен между двумя лентами с политическим месседжем. Одна называется «Отверженные» и снята чернокожим французским режиссером Ладжем Ли, другая — «Бакурау» — бразильцами Клебером Мендонсой Филью и Жулиано Дорнеллесом. Оба фильма актуальны в свете последних событий: в день перед закрытием фестиваля «желтые жилеты» прошли по парижскому кварталу Маре, а в Бразилии к власти пришли крайне правые «зомби». Однако если в «Отверженных» все же есть определенная художественная энергия, то «Бакурау» — кино без почерка и стиля.

Приз за женскую роль присужден актрисе Эмили Бичем из картины «Малыш Джо», имевшей невысокий рейтинг, зато снятой режиссером-женщиной — Джессикой Хауснер. Разумеется, не осталась без наград и Селин Скьямма с лесбийской драмой «Портрет девушки в огне», где в который раз эксплуатируются «Времена года» Вивальди. Среди перечисленных фильмов ни одного выдающегося, зато каждый заполняет важную политическую квоту: социально-политическую, гендерную или этническую. Но особенный непрофессионализм жюри проявило, выписав приз за режиссуру братьям Дарденн за худший в их фильмографии фильм «Молодой Ахмед», где стремление применить гуманизм к герою-преступнику невольно оборачивается чуть ли не оправданием террора.

Как Квентин Тарантино в новом фильме взялся за старое

А в это самое время без наград остались куда больше их заслужившие «Тайная жизнь» Терренса Малика с великолепной ролью Валери Пахнер, «Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино, «Озеро диких гусей» Дяо Инаня, «Простите, вас не было на месте» Кена Лоуча. И разумеется, «Мектуб, моя любовь: интермеццо» Абделатифа Кешиша — радикальнейшее высказывание, направленное сразу по нескольким адресам: тут и исламофобы, и исламисты, и феминистки, и просто люди без художественного воображения, вульгарно ополчившиеся против фильма.

Определенным утешением может служить награждение «Золотой пальмовой ветвью» корейских «Паразитов» — лихо сделанной картины Пон Чун Хо, в которой острая социальность воплощена в продуманной и эффективной форме площадной комедии. За этот фильм не стыдно, а почти все остальные награды останутся на совести их присудивших. И беда не в том, что «прокатили» Тарантино с Альмодоваром: переживут, не сомневаюсь. Хуже то, что преждевременно похоронив старые имена, 72-й Каннский уйдет в историю, так и не открыв по-настоящему значительных новых.