Победа 24-летнего российского супертяжеловеса Александра Поветкина в финале чемпионата мира по боксу в Бангкоке над кубинцем Педро Каррионом стала третьей по счету для нашей сборной и решающей для завоеванного ею первого места в командном зачете. По мнению АЛЕКСАНДРА ПОВЕТКИНА, с которым встретилась корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА, на Олимпиаде в Афинах сборная российских боксеров имеет все шансы выступить не хуже, чем на чемпионате мира в Таиланде.
— Если судить по тому, как вы, в отличие от других ваших товарищей по команде, живописно разукрашены синяками, победа вам досталась и впрямь нелегко...
— Можно сказать, что я выиграл в финале у Карриона исключительно за счет силы воли. Очень уж хотелось щелкнуть по носу этих обнаглевших и самоуверенных кубинцев. К тому же я хорошо отдавал себе отчет в том, что за меня болеют не только все ребята нашей команды, но и вся Россия, где популярность любительского бокса за последние несколько лет возросла многократно. Саша Лебзяк (олимпийский чемпион Сиднея, а ныне гостренер.—Ъ) рассказывал, как во время чемпионата мира ехал по Москве на машине, и на светофоре водители из стоявших рядом авто, узнав его в лицо, просили передать нам, боксерам сборной, причем называя нас пофамильно, что болеют за нас и желают успеха. Что же касается синяков, то один из них, который под глазом, стал следствием страшного удара, который я пропустил в полуфинальном бою от узбека Рустама Саитова. И если бы не усилия врача нашей сборной, то меня, скорее всего, вообще сняли бы с соревнований из-за этой травмы.
— Правду говорят, что именно тот поединок с Саитовым стал причиной того, что финале вы выглядели усталым?
— Так оно и было. Мне и раньше приходилось встречаться с Саитовым, я не испытывал с ним особых проблем, и поэтому не ожидал столкнуться с ними и в Таиланде. Но на этот раз он боксировал в несвойственной себе, а значит, неизвестной мне манере, навязав исключительно плотный бой. На протяжении всех четырех раундов мы встречались на середине ринга и, практически не двигаясь, без продыху обменивались ударами, колошматя друг друга просто-таки нещадно. Плотный бой, я вам скажу, ну очень выматывает. Видимо, этот стиль Рустам отработал за последний год, получив возможность тренироваться с боксерами-профессионалами. А второй огромный синяк на правом предплечье поставил мне уже мой соперник по финалу Каррион. Он, наоборот, не шел на сближение, но изредка все же прихватывал, норовя повиснуть на мне, тем самым, кстати, позволяя немножко передохнуть.
— Если так быстро меняются ваши соперники, может, и вам к Олимпиаде в Афинах стоит обзавестись несколькими домашними заготовками, неожиданными для них?
— Не исключаю, что мою манеру, которую, если коротко, можно охарактеризовать как агрессивно-наступательную, конкуренты уже достаточно хорошо изучили и даже привыкли к ней. Бывает, кто и на меня, извините, прет, тогда я действую на контратаках. Но в основном принимаю бой на себя, выходя с соперником на ближнюю или среднюю дистанцию. Коронный удар — левый боковой, желательно в область печени. Конечно, можно наработать свои новинки, отточить быстроту, поработать над выносливостью, но в главном изменить меня, я считаю, практически невозможно. Я всю жизнь, с тех пор как отец привел меня, тогда 13-летнего, в секцию, исповедую свой стиль бокса и уже не смогу кардинально перестроиться.
— Достаточно ли вам ваших физических, так скажем, параметров, чтобы чувствовать себя комфортно среди других боксеров-тяжеловесов на любительском ринге?
— При росте 187 см я вешу в среднем 96-97 килограммов, что вполне позволяет мне чувствовать себя нормально и уверенно. Я быстрее и, может, сильнее физически большинства своих конкурентов. Уж, во всяком случае, тех, кто будет моими соперниками и на Олимпиаде.
— Вот уже не первое поколение боксеров сборной, говоря об атмосфере в ней, не жалеют эпитетов, выдержанных в превосходных тонах. Неужто все ребята такие добрые и замечательные?
— Конечно же, погода не от ребят зависит, а в первую очередь от главного тренера Николая Хромова, который готовит главную команду страны вот уже на протяжении третьего олимпийского цикла. Хромов видит боксеров насквозь. Знает, кого надо посылать на те или иные турниры, а кого не надо, кто что сможет сделать, кто на данный момент лучше или хуже. Таким образом, именно он создает обстановку в команде и умудряется при этом полностью исключить саму возможность каких-либо недомолвок и ссор между боксерами. Как-то так получается, что у нас даже противники между собой дружат. И это не просто красивые слова.
— Какие обстоятельства мешали вам, члену сборной с 1998 года, проявиться на высоком уровне раньше?
— Поначалу я, выступая еще в весовой категории до 91 кг, естественно, выполнял роль спарринг-партнера для более авторитетных на тот период боксеров, хотя и сам время от времени выигрывал кое-какие турниры. А три года назад разорвал сухожилия на левом кулаке, как раз на том, который, если помните, является для меня ударным. Операция, потом восстановление — все это требовало времени. Но потихонечку тренировался, увеличивал нагрузки под неусыпным наблюдением двух своих тренеров: Александра Рогозина — самого моего первого наставника, к которому пришел 11 лет назад заниматься еще в моем родном Курске, а также тренера сборной Валерия Белова. Они прекрасно дополняют друг друга, и поэтому о том, чтобы работать с кем-то другим, у меня даже мысли не возникает.
— Где боксеры разыграют первые олимпийские путевки?
— В этом смысле чемпионат мира ничего не решал. Основным предолимпийским турниром станет февральский чемпионат Европы, где боксеры, занявшие первые три места в своих категориях, автоматически станут и олимпийцами. Кому не повезет, смогут сделать попытку пробиться на Олимпиаду на нескольких последующих международных турнирах.
— Вы говорите таким тихим голосом...
— Я всегда спокоен, оттого и спокойно говорю. Но если, что бывает крайне редко, меня вывести из себя, то присутствовать при этом не пожелаю никому. Не люблю, знаете ли, когда люди наглеют.
— А что еще вы не любите?
— Нечестности в любых ее проявлениях. А еще ездить на поездах и летать на самолетах. Может, оттого, что вся моя нынешняя жизнь сопряжена с постоянными переездами. Человек я исключительно домашний. Хотя когда говорю, что люблю бывать дома, все-таки в первую очередь имею в виду свой город Курск, где меня всегда ждут множество друзей и приятелей. А мою семью — жену Ирину и полуторагодовалую дочку Арину надеюсь в скором времени, когда получу квартиру в Чехове, где тренируюсь сам, перевезти туда.