После землетрясения Алжир находится в кризисе
LAMINE CHIKHIЛАМИН ЧИКИ
Землетрясение 21 мая 2003 года, в результате которого погибли 2200 человек, были ранены 10 тыс. и остались без крова около 150 тыс. алжирцев, оказалось недостаточно сильной встряской, чтобы вывести политическую систему страны из паралича. Медленная реакция государства на произошедшую катастрофу еще больше подорвала авторитет президента Абдельазиза Бутефлики. Таким образом, на следующих выборах в апреле 2004 года число его соперников еще увеличится.
Тем не менее дробление оппозиционных сил вкупе с чувством беспомощности и цинизма, растущим среди 30-миллионного населения, 75% которого моложе 30 лет, означает, что руководство Алжира не испытает сильной конкуренции со стороны сил, желающих изменить основные контуры алжирской политики.
В течение всего года, предшествующего землетрясению, господин Бутефлика периодически подвергался нападкам. Несмотря на то что на выборах 1999 года он одержал победу с трудом, многие алжирцы все же надеялись, что господин Бутефлика поможет стране выйти из трясины гражданской войны. Всемогущие военные также поддержали его, ожидая, что президент сможет восстановить авторитет Алжира на международной арене.
Однако военные вскоре потеряли веру в господина Бутефлику. Он подвергся критике не только за отмену парламентских выборов в 1992 году с целью недопущения к власти Фронта исламского спасения (FIS), но и, что намного важнее, за то, что начал серию политических и экономических реформ, которые в силу своей половинчатости никого не удовлетворили — это стало ясно после того, как большое количество населения просто не приняло участия в парламентских выборах в мае 2002 года. Военные, встревоженные падением авторитета власти, стали угрожать, что перестанут поддерживать президента. Глава генштаба генерал Мухаммед Ламари заявил: "Армия готова поддержать любого кандидата, даже исламиста". Разочарование военных подбодрило противников президента Бутефлики, критиковавших его. Премьер-министр Али Бенфлис не поддержал планов президента баллотироваться на второй срок. Господин Бутефлика отправил его в отставку и назначил на пост премьера Ахмеда Ояхью. Однако новый премьер-министр заявил, что "время диалога с исламистами прошло". Это означало скрытый упрек в адрес президента, который широко пропагандировал идею расширения рамок своей "программы амнистии" для исламских боевиков, вызвавшей неоднозначную реакцию в обществе.
Неудачные действия правительства по ликвидации последствий землетрясения еще больше подорвали авторитет господина Бутефлики. Когда он приехал в сильно пострадавший от землетрясения город Бумердес, он и его свита были встречены градом камней и потоком гневных выкриков. Попытавшись сохранить хорошую мину при плохой игре, президент похвалил "энергичность" алжирской молодежи, но это не смогло исправить ущерб, который был нанесен его и без того непрочной репутации.
Теперь военные могут поддержать другого кандидата на президентский пост, например Ояхью, в то время как раздор между Бутефликой и военными подталкивает и других на то, чтобы бросить вызов действующему президенту. Его возможными соперниками могут стать лидер исламистской партии "Ислах" Абдулла Джабалла и известный своим популизмом Ахмед Талеб Ибрагими, имевший связи с остатками ФИС, а также два бывших премьер-министра — Махмуд Хамруш и Али Бенфлис. Однако вызывает сомнение, что кто-либо из этих людей сможет получить реальную поддержку в народе. На самом деле Бутефлика может восстановить свои позиции благодаря тому печальному факту, что Алжир испытывает нехватку в политических лидерах.
Что касается светских и исламистских партий, то они недостаточно едины и организованны. Среди светских партий некогда доминировавший на политической сцене Фронт национального освобождения сейчас переживает внутренний раскол. В то же время главные партии берберов, Фронт социалистических сил и партия "За культуру и демократию", в ходе двухлетних межплеменных столкновений стали терять поддержку населения. Потерявшая актуальность программа основных берберских партий лишила светски настроенных арабов их потенциальных союзников, увеличив страх секуляристов относительно возможного доминирования исламистов.
И все же в условиях раскола в исламистском лагере патовая конфронтация между светскими силами и исламистами, похоже, не сможет привести к такому же глубокому расколу алжирского общества, как в 1990-х. Влияние партии "Ислах" растет, однако в будущем эта партия может столкнуться с растущей конкуренцией в лице более умеренной "Харакят муджтамаа ас-салям" — (Движение за мирное общество, HMS). Смерть лидера HMS шейха Махмуда Нахнаха в июне может лишь послужить укреплению позиций партии, поскольку открывает путь для нового лидера.
Недавнее освобождение из тюрьмы бывшего заместителя главы Фронта исламского спасения Али Бельхаджа еще больше запутает ситуацию среди исламистских сил, особенно если Бельхадж попытается начать реформы внутри FIS. Военные будут против таких действий, хотя их лидеры и заявляют о своем невмешательстве в политику. Поэтому когда господин Ламари заявляет, что не будет препятствовать отмене чрезвычайного положения в стране, которое ограничивает возможность политической деятельности, он добавляет, что это не означает "возвращения армии в казармы".
Народное недовольство, вызванное неудачными действиями правительства после землетрясения, должно было стать звонком для алжирских лидеров. Однако оно не подвигло правительство на сколько-нибудь последовательные попытки решить многочисленные проблемы, стоящие перед страной. Вместо значительных политических преобразований в текущем году можно ожидать роста раздробленности в рядах оппозиции и усиления политического противостояния внутри страны между гражданской и военной элитой.
Что касается экономики, экспорт нефти и газа несколько подправит ситуацию, смягчив острую необходимость рыночных реформ, которые ослабили бы напряжение в обществе. Похоже, система будет и дальше функционировать без какого-либо плана, с трудом выживая в условиях перманентного кризиса.
Перевел ЕВГЕНИЙ Ъ-ХВОСТИК