фестиваль кино
Фильм "Каллас навсегда" закрыл XXV Московский международный фестиваль в духе традиций старого сентиментального кино больших страстей и больших звезд. АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ ничего не имел против того, чтобы полтора часа поностальгировать.
Почти восьмидесятилетний Франко Дзеффирелли, ученик Лукино Висконти,— один из последних могикан большого стиля. Он поставил множество опер на сцене, включая "Тоску" в "Ковент-Гардене" с Марией Каллас, и в кино. Игравшая и певшая в его экранной "Травиате" Тереза Стратас не решилась на роль великой Каллас, и ее отдали Фанни Ардан, которая, естественно, петь не может, но обладает темпераментом, очень близким своей легендарной героине.
Именно в этой роли нашел подтверждение высочайший класс французской актрисы, по справедливости награжденной на ММКФ призом Станиславского. Для нее это был большой риск — играть величайшую оперную диву, лишь открывая рот и имитируя не только мимику, но и сложнейшие горловые движения. Ничего не стоило переусердствовать и превратить роль в карикатуру, но именно с певческой частью образа Ардан справилась на "пятерку с плюсом". Самые сильные сцены — когда Каллас перевоплощается в жгучую цыганку Кармен до кончиков ногтей, до жеста, которым подбирает юбку, но главное, до физического ощущения молодого партнера, из которого она пытается высечь искру неподдельной страсти — и терпит поражение.
Артист, играющий Хосе, испытывает к живой легенде почтительный восторг, но с максималистских позиций Каллас это лишь подтверждает ее физическое увядание — увядание ее плоти и ее голоса. Огонь желаний столь же сильно горит в ней, но телесная оболочка дряхлеет, и это настоящая трагедия сродни античной, ибо этот конфликт не может быть разрешен никакими средствами.
Дзеффирелли сделал, возможно, свою самую откровенную и личную картину, но немного перестарался. И решил дублировать проблему угасающей сексуальности, введя во многом автобиографичную фигуру импресарио Каллас — Ларри Келли, который переживает аналогичную драму на своем гомосексуальном фронте. В финале Мария и Ларри сидят на скамейке в парке — оба брошенные, оба перед лицом одиночества, старости и смерти, которая вскоре настигнет певицу.
Несмотря на то что Джереми Айронс играет крашеного "голубого" хиппи с косичкой гораздо убедительнее, чем покорителей женских сердец, тем не менее история его страданий отвлекает от главной темы и не дает возможности Фанни Ардан показать свою героиню вне артистической жизни, где она, несомненно, была не только жертвой, но и монстром. Ардан слишком красива и благородна, чтобы отчаянье невостребованной женщины стало пронзительным, а по-британски чопорный Айронс способен выжать у самых чувствительных зрителей слезу, но не судорогу, от которой перехватывало бы дыхание.
И все же в мелодраме есть одна и чисто интеллектуальная тема. Коммерческий проект Ларри Келли состоит в том, чтобы с помощью новых технологий искусственно возродить божественный дар, убитый возрастом и болезнями. Для этого Каллас, как Ардан в фильме, должна открывать рот и синхронизировать свои движения с собственным молодым голосом, уже давно не принадлежащим ей. Певица сначала увлекается фаустовской идеей второй молодости, но в итоге отвергает вампирское бессмертие, а весь продюсерский проект классифицирует как нечестную игру и фальшивку.
Для Дзеффирелли, посвятившего жизнь тому, чтобы обессмертить великих певцов и оперные постановки с помощью виртуальной магии экрана, проблема великой иллюзии искусства и фиктивности создаваемого им мира не менее остра, чем горечь физического увядания. Именно эта коллизия сообщает фильму ту напряженность и нервность, которые нарушают его плавное течение и заставляют за платьями и шляпами от Шанель увидеть большее, нежели горести стареющих красавцев обоего пола.