Браконьеры, представляющие собой основную угрозу популяции снежных барсов, могут стать помощниками в их сохранении. Их единственным заработком была охота, теперь же они зарабатывают на установке и обслуживании фотоловушек.
Фото: WWF
Фото: А. Кужлеков / Предоставлено WWF
В южной части Горного Алтая, недалеко от границы с Монголией (Кош-Агачский район), уже девять лет существует заповедник — Сайлюгемский национальный парк, сотрудники которого пытаются спасти от исчезновения снежного барса, или ирбиса,— крупное хищное животное семейства кошачьих. Численность этих животных уже долгое время составляет всего несколько десятков. По приблизительным подсчетам исследователей — в пределах 30–40 особей.
За последние годы к программе по спасению ирбисов и учету их численности Сайлюгемский заповедник привлек несколько крупных корпораций и, что еще важнее, при поддержке Всемирного фонда природы (WWF) к спасению ирбисов были привлечены сами бывшие охотники, которым фонд оплачивает крайне трудоемкую работу по установке и обслуживанию фотоловушек.
Для мониторинга используются стандартные методы изучения популяций крупных хищников. Зимой находили следы ирбиса, по ним обнаруживали места маркировки — и там устанавливали фотоловушки. Но математическим аппаратом, обычным при оценке численности группировок с помощью фотофиксации животных, не пользовались: данных было недостаточно для статистической обработки. Подход был упрощен: прямой подсчет индивидуально распознанных особей. Фотоловушки стали точками мониторинга, с их помощью фиксируются все изменения в демографическом состоянии алтайских ирбисов.
Экспедиция по учетам снежного барса в долине реки Аргут (Республика Алтай)
Фото: А. Кужлеков/ Предоставлено WWF
Помимо установки и обслуживания фотоловушек, участники группы учета и спасения ирбисов совершают конные рейды по заснеженным вершинам на высоте более 2 тыс. м, где каждый раз собирают десятки петельных ловушек. В этих железных петлях гибнут не столько сами ирбисы, сколько разнообразные копытные, которыми питаются снежные барсы,— горные козлы, кабарги и аргали. Так что экологам приходится вести еще и учет численности этих копытных, поскольку от них напрямую зависит выживаемость ирбисов. Впрочем, молодые особи снежных барсов тоже становятся жертвами петельного промысла браконьеров.
Из десятков предположительно существующих особей снежных барсов фотоловушки за все прошедшие годы зафиксировали менее двадцати ирбисов.
С такой небольшой выборкой учет стал строго индивидуальным: исследователи дали имя каждой самке дикой кошки, зафиксировали примерные даты рождения ее котят, а также все данные их родителя и границы его личной территории обитания. Личная жизнь самцов также находится под пристальным вниманием экологов — какие территории они метят, с какой самкой проводят зиму и сколько котят ей оставляют.
Основной угрозой краснокнижному животному были и остаются местные браконьеры, для которых охота — это единственный источник заработков.
Но вот четыре местных жителя стали участниками экологической программы и прекратили заниматься охотой, по информации организаторов. В последнее время охота на ирбисов практически прекратилась, заверяют они в одном из своих отчетов. Но увеличилось ли их количество, специалисты будут готовы сообщить с приходом весны в самую высокогорную зону Горного Алтая.
Экспедиция по учетам снежного барса в долине реки Аргут (Республика Алтай)
Фото: А. Кужлеков/ предоставлено WWF
Среди факторов, сдерживающих рост численности ирбисов, нужно отметить также небольшую площадь самого очага обитания и низкую численность горных копытных, его населяющих,— зимой у ирбисов возникают сложности с добычей пропитания. Копытных становится меньше не только по естественным причинам — им трудней прокормиться,— но и опять-таки из-за охотников, в том числе нелегальных.
Летом проблем с едой у ирбисов нет: выходят из спячки сурки, они и становятся в значительной части пищей.