некролог
Вчера в Лос-Анджелесе похоронили великого киноактера, одного из ветеранов классического Голливуда Грегори Пека, умершего 12 июня на 88-м году жизни.
Основатель Американского киноинститута, бывший президент (1967-1970) Американской киноакадемии должен был пойти по стопам отца, ирландца-фармацевта. В университете Беркли он с удовольствием учился медицине, а с кинематографом у него были связаны не самые приятные детские воспоминания. После развода родителей он жил с бабушкой, которая еженедельно выгуливала его и свою любимую собаку в киношку. Фильм ужасов "Призрак оперы" так напугал девятилетнего Пека, что бабушке пришлось разрешить ему несколько месяцев спать в ее постели.
Актером он стал благодаря своей внешности. Продюсерам нужны были молодые звезды, вот и подошел пластичный и сдержанно-благородный 26-летний Пек, уже сыгравший сотню ролей на Бродвее, хотя продюсер Дэвид Селзник и фыркнул недовольно: "Да он же одеревенелый, как Линкольн". Презрительное замечание оказалось пророческим: Пек не только придал капитану Ахаву в "Моби Дике" (Moby Dick, 1956) Джона Хьюстона разительное сходство с великим президентом, но и едва не согласился баллотироваться от демократической партии в губернаторы Калифорнии.
Пека прочили на амплуа человека действия: первой его ролью стала роль советского партизана Владимира в "Днях славы" (Days of Glory, 1944) Жака Турнера. Но в его офицерах или ковбоях всегда была трещина, экзистенциальное отчаяние интеллигентского толка: генерал, уставший отправлять своих людей на гибель в фильме Генри Кинга "Ровно в 12" (Twelve O`Clock Hugh, 1949); ищущий смерти стрелок, измученный статусом живой легенды Дикого Запада, в "Стрелке" (The Gunfighter, 1950) того же Кинга; бандит, добивающийся и добившийся смерти от руки принцессы своего сердца в невыносимо красивой "Дуэли на солнце" (Duel in the Sun, 1947) Кинга Видора. Недаром его тянуло к образам писателей "потерянного поколения", циничных романтиков, "мертвецов в увольнительной": в "Снегах Килиманджаро" (The Snows of Kilimandjaro, 1952) Кинга он сыграл альтер эго Хемингуэя, в его же "Неверном возлюбленном" (The Beloved Infidel, 1959) — Скотта Фицджеральда. А одной из последних ролей Пека стал в "Старом гринго" (Old Gringo, 1989) Луиса Пуэнцо писатель Амброз Бирс, старый анархист, отправляющийся на поиски последней любви и неминуемой смерти в революционную Мексику.
Грегори Пек создал совершенно новый тип героя-интеллигента, писателя, журналиста, врача, адвоката, сталкивающегося с испытаниями, превосходящими все разумные пределы: амнезия в "Зачарованном" (Spellbound, 1945) Альфреда Хичкока, шантаж маньяка в "Мысе страха" (Cape fear, 1962) Ли Томпсона, атомная война в "На последнем берегу" (On the Beach, 1959) Стэнли Крамера. Именно уверенность, что человек добр, но неразумен, толкала его героя защищать обвиняемого в насилии афроамериканца в принесшем ему "Оскара" фильме Роберта Маллигана "Убить пересмешника" (To Kill a Mockingbird, 1962).
Одри Хепберн, игравшая с ним в легендарных "Римских каникулах" (Roman Holidays, 1953) Уильяма Уайлера, говорила: "В Пеке была простота великих людей и величие простых". История римской любви принцессы и журналиста может показаться всего лишь сказочкой, но недаром его вторая жена, французская журналистка Вероник Пессани, пренебрегла ради свидания с Пеком уникальной возможностью взять интервью у врача и филантропа Альберта Швейцера за ужином с "принцем" европейских интеллектуалов Жан-Полем Сартром. А Пек только улыбнулся и заметил: "Ты сделала верный выбор, детка".
МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ