О выборе направлений по увеличению комиссионного дохода банков рассказал заместитель президента—председателя правления ВТБ Анатолий Печатников.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
— Можно ли говорить о том, что комиссионный доход приобретает все большее значение для банков? Почему?
— Да, на мой взгляд, так и есть. В финансовом секторе сложилась тенденция сокращения процентной доходности по банковским продуктам. В этих условиях мы еще тщательнее оцениваем бизнес, связанный с комиссионными доходами. В качестве примера можно привести возросший в прошлом году интерес к инвестиционным продуктам — мы осознанно стали предлагать небанковские инструменты с более высоким уровнем ставок. Клиенты заинтересованы в увеличении уровня дохода и в качестве альтернативы депозитам стали обращать внимание на рынок ценных бумаг. И хотя мы эти ресурсы передаем рынку, не пополняя наш депозитный портфель, с другой стороны, получаем дополнительный комиссионный доход. За прошлый год портфель инвестиционных продуктов ВТБ вырос на 336 млрд руб., превысив 700 млрд руб.
— Какова в ваших доходах сегодня доля комиссионных?
— По итогам прошлого года доля чистого комиссионного дохода по розничному бизнесу ВТБ составила 17%, в текущем году мы рассчитываем на ее плановый рост до 25%. Сейчас это стратегически важная тема, поэтому в рамках группы начинают развиваться небанковские направления, создающие так называемую экосистему. Они позволяют банкам укреплять свои отношения с клиентами. Например, бизнес, связанный с интернет-торговлей, куда можно заложить эту доходность. У нас сегодня есть маркетплейс — программа лояльности «Коллекция», в которой зарегистрировано почти 3 млн участников. Она позволяет обменивать накопленные баллы на конкретные товары и услуги. Конечно, сами мы не производим товары и не доставляем их до конечного потребителя. Но мы отбираем на рынке предложения, агрегируем их на платформе ВТБ и формируем клиентский спрос, который поддерживается нашими программами лояльности. Комиссионный доход растет благодаря нашим партнерским отношениям с крупнейшими компаниями рынка.
— Но зачем им нужна ваша платформа?
— Это огромный рынок и возможности для реализации товаров. Сейчас годовой оборот в рамках маркетплейса составляет уже несколько миллиардов рублей. Мы контролируем спрос и поэтому интересны для партнеров. Это похоже на рынок ценных бумаг, когда мы продаем клиенту уже готовый продукт, например облигацию или структурную ноту любого эмитента, хотя у нас есть и собственные аналогичные бумаги.
— И тоже получаете комиссию. То есть цель экосистемы — увеличение комиссионных доходов?
— Да, это одна из задач, но не первостепенная. Основная цель — добиться того, чтобы клиенты присутствовали в цифровом пространстве банка и обращались к нам, когда у них возникают дополнительные потребности. Все интереснее становится приобретение банковских продуктов, уже встроенных в механику покупки обычных товаров и услуг. Например, совместные проекты с мобильными операторами. Помимо того что это полезный и необходимый сервис, банку он интересен как дополнительный источник информации о пользователях. В перспективе это рост лояльности, повышение эффективности индивидуальных предложений на базе новых данных, повышение безопасности. Это тоже важная часть экосистемы. Стать абонентом ВТБ сможет любой желающий, но максимальный эффект обеспечит именно совместное использование банковских и телеком-продуктов. При этом привязанность клиента к банку априори выше, чем к мобильному оператору, ведь сотовые компании, по сути, предлагают только услуги связи, а спектр банковских продуктов многократно шире.
— Какие еще сферы могут войти в вашу экосистему?
— Особое внимание мы хотим уделить созданию жилищной экосистемы. Нам интересны проекты, связанные с различного рода решениями для жильцов и применительно к нашим дочерним компаниям. Это около 300 тыс. семей, которые проживают в уже построенных домах. Им необходимо обеспечить оплату коммунальных услуг, управление в рамках ТСЖ, поддержку общественной деятельности и социальной жизни дома. С помощью экосистемы мы можем предложить им принимать решения по общим вопросам, используя мобильное приложение банка, внедрить свои платежные сервисы и обслуживать коммунальные услуги. Можем предлагать и дополнительные банковские продукты, например кредиты наличными для ремонта, платежные карты и другое.
— Возможно что-то еще?
— Мы хотим создать полноценную жилищную экосистему. Проект, который поможет решить вопросы в режиме «одного окна» и за один клик. Группа ВТБ занимает около 25% ипотечного рынка, обладает строительными активами и сформированной партнерской сетью застройщиков, поэтому нам интересно в этом участвовать. Как мы видим, клиентам нужно комплексное решение жизненных задач, таких как покупка товаров и услуг, при этом все большая их часть проходит на онлайн-площадках. Нам интересно создание маркетплейса, на котором можно найти объект недвижимости и приобрести его полностью цифровым путем, сдать квартиру в аренду, воспользоваться экспертизой профессиональных риэлторов и получить набор других услуг, которые всегда сопутствуют переезду. Детали проекта мы в настоящий момент прорабатываем: рассматриваем как партнерство с известными игроками, так и собственное решение. Думаю, что к концу года уже предложим прототип жилищной экосистемы.
— Учитывая, что процентный доход получать становится все сложнее, будущее за теми, кто уйдет от локального банка и сможет трансформироваться в многопрофильную компанию?
— Банковский бизнес никогда себя не изживет, потому что всегда будет потребность занимать, сберегать, проводить платежи. Одновременно мы видим тенденцию по централизации и укрупнению игроков в финансовой сфере. И, на мой взгляд, в дальнейшем только крупные институты смогут справиться с инвестициями в развивающуюся сферу технологий. Поэтому переход к экосистемам — это путь крупных банков, которые могут предложить широкую экспертизу во всех сферах деятельности, возможность финансирования и минимизации рисков.
— А что будет с остальными участниками рынка?
— Повторюсь, на рынке продолжится консолидация, в том числе за счет сделок слияния и поглощения,— это современный рыночный тренд. Ответственные собственники заинтересованы в альянсе с более сильными игроками, поскольку понимают, что это даст ресурсы для дальнейшего и полноценного развития их финансовых институтов. Не думаю, что это должно вызывать опасения, ведь благодаря укрупнению банки могут снижать издержки и активнее внедрять новые технологии, а значит, делать банковские услуги интереснее и доступнее для клиентов. Банковский сектор сейчас — один из самых конкурентных в российской экономике, поэтому даже с учетом укрупнения в нем останется достаточно сильных игроков.
