Компания World Chess by Agon составила первый рейтинг заработков ведущих профессиональных шахматистов и отчет, посвященный их финансовому положению. Документ подтверждает то, о чем эксперты говорили уже давно. Даже элитным игрокам трудно рассчитывать на гонорары, соответствующие уровню звезд из других видов спорта. В 2018 году по-настоящему значительные суммы — более €700 тыс.— в виде призовых получили лишь участники чемпионского матча в Лондоне Магнус Карлсен и Фабиано Каруана. А средний годовой заработок гроссмейстера высокого уровня не дотягивает до €30 тыс. В World Chess, впрочем, считают, что «рост шахматного рынка возможен».
Магнус Карлсен
Фото: Артур Лебедев, Коммерсантъ
Компания World Chess by Agon, ключевой коммерческий партнер Международной шахматной федерации (FIDE), представила первое в истории исследование, посвященное финансовому положению шахматистов. Документ подготовлен после анализа данных по распределению призовых на 32 крупнейших (то есть с участием как минимум одного игрока из первой полусотни классификации FIDE) турнирах, состоявшихся в прошлом году. Отчет очень убедительно фиксирует несоответствие формально сверхвысокой популярности шахмат (например, медиаохват последнего чемпионского матча оценивается в 1,9 млрд человек) доходам, которые они приносят тем, кто ими профессионально занимается.
Собственно, об этом несоответствии говорит уже сама совокупная сумма призовых, стоявшая на кону в 32 турнирах 2018 года,— это €4,865 млн. Для сравнения: призовой фонд отдельно взятого теннисного Australian Open в январе в пересчете на европейскую валюту был в восемь с лишним раз больше — почти €40 млн (62,5 млн австралийских долларов).
Но в шахматах к тому же, как выяснилось, присутствует грандиозная поляризация доходов. Более трети от совокупного призового фонда прошлогодних шахматных соревнований поделили между собой два лидера. Норвежец Магнус Карлсен заработал €745,2 тыс., американец Фабиано Каруана — €719,5 тыс. Причем львиную долю этих заработков им обеспечил лондонский чемпионский матч, в котором Карлсен одолел Каруану на тай-брейке: на кону с учетом бонусов в нем стояло чуть больше €1 млн.
Отставание даже ближайших преследователей Магнуса Карлсена и Фабиано Каруаны колоссально. Американец Хикару Накамура заработал €229,6 тыс., азербайджанец Шахрияр Мамедьяров — €225 тыс., а наиболее заметный российский гроссмейстер Сергей Карякин — €219,4 тыс. Еще у трех шахматистов — чемпионки мира среди женщин китаянки Цзюй Вэньцзюнь, армянина Левона Ароняна и американца Уэсли Со — сумма призовых превысила €100 тыс. А кроме них только девять человек заработали свыше €50 тыс. Средний же спортивный годовой доход элитного, входящего в топ-50 гроссмейстера, по расчетам World Chess, очень похож на недельный доход звезды из «большой» европейской футбольной лиги — €29,3 тыс. При этом, как подчеркивают авторы исследования, гроссмейстеры, чтобы поддерживать свой статус, вынуждены постоянно тратить достаточно серьезные суммы, нанимая тренеров, специалистов по физподготовке, устраивая тренировочные сборы и неся иные расходы.
Правда, в документе уточняется, что в нем были учтены лишь официальные призовые, полученные по итогам выступлений в соревнованиях, и что у шахматистов могут быть и другие источники доходов, так или иначе связанные с их спортивными достижениями и статусом. Допустим, существует практика выплат известным гроссмейстерам денег за приезд на турнир от его организаторов. Помимо этого они могут заключать рекламные контракты со спонсорами, а также получать финансовую поддержку от национальных федераций. Однако вряд ли эти источники радикально меняют картину. Собеседники “Ъ” в шахматных кругах утверждают, что как солидные, сопоставимые с гонорарами, «подстольные» от организаторов турнира, так и солидные рекламные контракты достаются лишь узкой группе гроссмейстеров, в которую входит «не более 10–15 человек». И Магнус Карлсен, чьи спонсорские поступления зашкаливают за €1 млн, в любом случае является исключением из правила, по которому даже очень-очень успешная игра вряд ли может превратить шахматиста в миллионера.
Глава World Chess Илья Мерензон, комментируя подготовленное компанией исследование, впрочем, отметил, что «реальный шахматный рынок значительно больше, чем его элитный сегмент, охваченный им», «за счет, к примеру, местных турниров». При этом, по его словам, авторы документа воспринимают фигурирующие в нем цифры в том числе как стартовую площадку для «феноменального рывка», который, как уверены в World Chess, возможен при полноценной реализации маркетингового потенциала шахмат.