редактор отдела экономической политики
Все-таки прогресс не остановить. Бухгалтерская, например, наука уже готова по-мичурински не ждать милостей от рынка, а сама оказать ему эти милости, не заботясь о том, нужны ли они ему, и не очень интересуясь, жив ли он, рынок.
Кое-кто из тех, кто считает себя экономистами, еще шамкает что-то про "невидимую руку рынка", мечтательно вздыхает о том, что рынок, как женщина, тем и хорош, что непредсказуем, вспоминает, что угадать будущие цены, под видом которых стоимость измеряется на рынке,— это все равно, что овладеть секретом старухи-графини из "Пиковой дамы", то есть повторить судьбу сошедшего с ума Германна. Есть, правда, среди них и те, кто еще бьется над экономическим философским камнем, придумывает способы, объясняющие, почему стоимость такая, а не какая-нибудь еще. Способы, кстати, предлагаются на любой вкус. Есть прямой, хотя и не бесхитростный,— труд всему голова; есть круговой, расчетно-прагматичный — по "предельной полезности"; есть компромиссно-факторный.
Напрасно бьются. Потому что все уже решено и ничего изобретать не надо. Не надо графини, достаточно овладеть международными стандартами финансовой отчетности — и проблемы стоимости больше нет. Надо просто пройти несколько обучающих сеансов у знатоков этих самых стандартов (слово-то какое бесцветное), и каждый будет знать, что такое реальная и даже, отличная от нее справедливая стоимость — и конец идолопоклонству перед рынком, у которого стоимость, может быть, и реальная, но куда менее справедливая. Плата за обучение, понятное дело, в любом случае будет несоразмерно мала по сравнению с глубиной, открывающейся новообращенному.
Кроме глубины познания открываются и иные дали. Уже не мичуринские, а лысенковские. Раз сами апологеты МСФО признают, что в определении хоть реальной, хоть справедливой стоимости присутствует субъективный фактор, то вот он, простор для творчества. Как-то так совпало, что "триумфальное шествие" МСФО по миру не предотвратило, а скорее раздуло пожар финансовых скандалов, нанесших только американской экономике ущерб не меньше того, который она понесла 11 сентября 2001 года. Вспыхнул же тот пожар потому, что рынок-то, оказывается, еще жив и его приговор, вынесенный реальной стоимости, может оказаться "несправедливым". Дело именно в нем, в рынке, а не в одном банальном жульничестве генеральных директоров, финансистов и бухгалтеров, консультантов и аудиторов.
Водятся знатоки справедливой стоимости и у нас. Российские чиновники научились ее определять задолго до того, как до Москвы дошли разговоры про МСФО. Экспортеры и особенно импортеры до сих пор вздрагивают, когда с ними заговариваешь об определении таможенниками таможенной стоимости перемещаемых через границу грузов. Чем не справедливая стоимость? Определяемая таможенниками, естественно, в высших государственных интересах, ради пополнения бюджета. Чтобы таможенников отучить от такой стоимостной "справедливости", потребовалось весь Таможенный кодекс переписывать. Они теперь над МСФО крепко задумались. Или взять налоги. Налоговикам надоело мириться с тем, что налоги не собираются так, как им бы того хотелось. Вот первый замминистра финансов Сергей Шаталов как-то в сердцах и высказал заветное: "Не надо мне говорить про рынок. Мы сами вам стоимость посчитаем — есть же инструкции!" Тоже действовал в соответствии с последними веяниями бухгалтерской науки.
Меня не надо убеждать в том, что стоимость купленной вчера на Рублевском шоссе земли завтра прирастет нулями, или в том, что только что купленная машина, выехавшая со стоянки у магазина, уже не стоит заплаченных за нее денег. Я за то, чтобы финансовые отчеты были ближе к реальности. Я за справедливость, тем более стоимостную, и за творчество масс, в том числе аудиторских и бухгалтерских. Пусть считают, что именно они определяют справедливую стоимость пополам с реальной. Просто я больше верю рынку.