С 27 ноября в Новой Третьяковке пройдут премьерные показы оперы «Для „Черного квадрата"» Ильи Демуцкого, самого известного из молодых российских композиторов, и в первую очередь как автора музыки к балету «Нуреев», поставленному в Большом театре Кириллом Серебренниковым, и к его же фильму «Ученик». Мировая премьера оперы пройдет в буквальном смысле среди шедевров супрематизма — в одном из музейных залов. Борис Барабанов расспросил Илью Демуцкого о том, как устроена его новая опера, а также выяснил, почему для него так важно, чтобы на сцене находился «Черный квадрат» 1915 года
Фото: Третьяковская галерея
Фото: Коммерсантъ / Эмин Джафаров / купить фото
Первая информация об опере «Для „Черного квадрата"» появилась, кажется, в прошлом году.
Но началось все раньше. Со мной просто через фейсбук связался Игорь Конюхов, антрепренер, который организует концерты русской классики в Америке. Он написал, что заинтересовался моим творчеством. Нашел на YouTube мое произведение «Black Square» — у меня есть такая штучка со студенчества, электронная писулька. И сообщил, что у него есть идея создания проекта по мотивам «Победы над Солнцем» Михаила Матюшина и Алексея Кручёных и что, видимо, это судьба. Это было в 2014 году. А в процессе работы концепция полностью переменилась. Мы отказались от всей этой зауми Кручёных, заложенной в произведении, точнее, оттолкнулись от нее. Либретто писали драматург Оля Маслова и ее коллеги. Изначально мы планировали постановку в Америке. Пытались даже буквально переводить тексты Кручёных, но поняли, что это не работает, что это непереводимые вещи. И решили сделать просто на английском. К тому же сразу появлялась возможность исполнять оперу за рубежом. Но судьба как-то развернула нас — в России с большим энтузиазмом на проект откликнулся продюсер Виталий Виленский.
Современную оперу ставят где угодно. И все же многие привыкли, что опера — это театр с тяжелым занавесом, большими декорациями и меццо-сопрано, которая выходит на авансцену и разводит руки в стороны. У вас не так.
Да, есть такой стереотип, что в оперу вы приходите в вечернем платье, костюме, попадаете в шикарный зал с люстрами, занавес открывается, и вы смотрите представление в соответствующем тяжеловесном антураже. Но, может быть, уже настало время, когда на корпоратив могут заказывать оперу, а не группу «Ленинград»? Или когда опера может начинаться в 10 вечера, как у нас? Опера сейчас — жанр безграничный, она представлена в самых разных формах, повествует о разных вещах. У нас и состав не банальный: аккомпанирует не оркестр, а два пианиста за двумя роялями — Катя Сканави и Владимир Иванов-Ракиевский. И зал небольшой, всего 200 мест. Что касается площадки, то, я считаю, можно осваивать любые пространства, были бы силы вокальные. В спектакле заняты около 10 солистов-вокалистов и хор Intrada, один из лучших коллективов в Европе. Его дирижер Катя Антоненко — «золотое ухо» нашего проекта. Да, люди действительно по-прежнему ждут от оперы зрелища, у зрителя должно остаться ощущение, что было красиво. А у нас есть для них оригинал «Черного квадрата» Малевича — центральная визуальная точка, от которой мы отталкиваемся и на которой все это сходится. Музей предоставил нам такую возможность, спасибо Зельфире Трегуловой. Это будет достаточно экспериментальный, но не слишком заумный спектакль. И кроме всего прочего, не слишком сложный с точки зрения гастролей, если не возить с собой оригинал «Черного квадрата».
Если говорить о старой и новой форме, есть ведь еще и привычная сюжетная структура оперы. У вас она сохранена?
В этом отношении у нас опера традиционная, мы прослеживаем то, что происходит с героями, в абсолютно классически построенном сюжете, другое дело, что героев много. Мы не следуем сюжету «Победы над Солнцем», мои соавторы переписали эту историю. Я в это не вмешивался, взял готовое либретто и уже в ходе написания музыки менял какие-то мелкие детали. Большинство персонажей новые. У нас есть и любовная история, и Путешественник во времени, пытающийся предвосхитить события,— в общем, все непросто.
Публика с интересом наблюдает за историей ваших взаимоотношений с Большим театром, вам заказали уже третье произведение — «Бегущую по волнам». С чего все началось?
С приглашения меня в качестве композитора на балет «Герой нашего времени», который ставил Кирилл Серебренников. В качестве хореографа был выбран Юра Посохов, а вопрос о композиторе оставался открытым, и Кирилл Серебренников обратился ко мне. Мы встретились втроем, поняли, что мыслим одинаково, и попробовали что-то сделать.
Совсем молодой человек, у которого карьера еще только складывается, приходит в Большой театр. Как это было на эмоциональном уровне?
Безусловно, был и страх, и неуверенность, но опять же мне посчастливилось работать в команде, которая меня направляла. Страх был преодолен, и потом уже не было страшно.
Когда премьера «Нуреева» оказалась под угрозой, какой вы видели судьбу этого произведения? Сделать в другом месте или отложить, пока страсти улягутся?
После отмены возникали разные слухи, в том числе и о дальнейшей судьбе балета. Хотел ли его кто-то у себя увидеть? Были предложения, но невозможно было перенести его так просто, без репетиций, да и возможности, которыми обладает Большой театр, ни с чем не сравнимы. Мы были истощены морально и физически. Понимаете, к тому моменту для меня этот спектакль уже состоялся. У нас ведь уже в июле был генеральный прогон. Да, публика не увидела его сразу, но увидела позже (премьера балета «Нуреев» состоялась в Большом театре в декабре 2017 года.— Weekend).
Почему вы настаиваете на том, чтобы во время показов вашей новой оперы на сцене находился оригинал картины «Черный квадрат»?
Это важно энергетически, у картины, безусловно, есть магия, она создает интригу за счет интерпретаций, обсуждений. «Черный квадрат» для меня привлекателен именно тем, что вызывает дискуссии. Давайте спорить. Так было и с «Нуреевым», когда в театр в итоге пришли те, кто обычно им вообще не интересуются. Любому хотелось бы сходить на «тот самый» «Черный квадрат», который будет у нас в роли главного героя. Это русская «Мона Лиза», абсолютная икона.
Новая Третьяковка на Крымском Валу, 27–29 ноября, 22.00