О чем выставка "Берлинские кабаре. 1920-1930-е годы" ясно уже из названия. Она — о роскошных декорациях, страусиных перьях, огромных массовках, немецких танцовщицах, переодетых китаянками, травести и инженю.
1920-е в Германии — это время опьянения свободой, как бы в пику проигранной войне. Тысячи молодых женщин, занявших во время войны места ушедших на фронт мужчин, не захотели возвращаться к спокойной жизни. Зачем работать прислугой? Лучше выступать в кабаре. Тысячи мужчин, вернувшихся с фронта, стремились наверстать упущенное. Новые джазовые ритмы потеснили ставшие в одночасье старомодными вальсы и оперетку.
Галерист Бодо Ниман уже во второй раз привозит в Москву фотографию этого времени. На прошлогоднем Фотобиеннале это были снимки обнаженных сторонников освобождения тела, сделанные Герхардом Рибеке. В этом году на выставке представлены фотографии из ревю и спектаклей, шедших на сценах ведущих берлинских театров и варьете. Небольшие по формату фотографии хорошо передают эту атмосферу всеобщего безумия. На них — самые известные постановки ("Из уст в уста", "Для тебя", "Микадо", "Мадам Помпадур"), декорации Эрнста Штерна, молодая Марлен Дитрих с обнаженными плечами (никогда больше она не разрешала снимать себя полуодетой). На фоне предстоящих ужасов нацизма такое наслаждение жизнью кажется особенно надрывным, почти на грани истерики.
"Я Петербург люблю..." в ГМИИ им. А. С. Пушкина
Банально озаглавленной выставкой живописи из Государственного Русского музея, которая приурочена к празднованию 300-летия со дня основания Санкт-Петербурга, пренебрегать ни в коем случае нельзя.
Трудно поверить, но в Москву действительно никогда раньше не привозили громадного "Медного змия" Федора Бруни и "Портрет великой княгини Елены Павловны с дочерью Екатериной" Карла Брюллова, дотошный в мелочах "Парад на Царицыном лугу в Петербурге" Григория Чернецова и размашистое и пестрое "Народное гуляние во время масленицы на Адмиралтейской площади в Петербурге" Константина Маковского, сказочное "Утро" Михаила Врубеля и вызывающую "Иду Рубинштейн" Валентина Серова.
Кроме этих шедевров, ГРМ прислал в Москву еще 150 полотен (на фото — "Портрет Всеволода Мейерхольда" Бориса Григорьева), которые, по мысли питерских кураторов, "должны дать полное представление о своеобразии коллекции Русского музея и показать главные этапы пути, пройденного российским изобразительным искусством за три столетия".