Попытки снизить налоги уже привели кабинет на грань правительственного кризиса. В эти выходные премьер Михаил Касьянов получил от вице-премьера Алексея Кудрина последний и единственный вариант налоговой реформы, отвечающий его требованиям (полный текст см. на стр. 18-19). Как выяснил обозреватель Ъ ПЕТР Ъ-НЕТРЕБА, вице-премьер АЛЕКСЕЙ КУДРИН испытывает "скептическое отношение к чрезмерно ускоренной налоговой либерализации потому, что отдельные члены правительства не готовы себя ужимать в расходах".
— Насколько рискованно для бюджета в 2004 году снижение налоговой нагрузки на два процента?
— Хочу подчеркнуть, что в результате предложенных нами мер снижения налоговой нагрузки свободные средства в размере двух процентов ВВП не будут изъяты в казну, а останутся в реальном секторе экономики. Опасность в том, что мы и так уже запланировали увеличить свои расходы на 200 миллиардов рублей. Запросы министерств и ведомств существенно больше. Они каждый год стараются что-нибудь улучшить, чуть-чуть опередив реальные возможности. Поэтому здесь будут серьезные запросы, тем более накануне выборов. Если мы в эти 200 миллиардов уложимся, то сбалансированность бюджета практически будет обеспечена.— Вы легко согласились пойти на двухпроцентное сокращение налогов?
— Я вижу трудности существенного наращивания расходов. Я вижу, насколько правительство и Дума еще до конца не чувствуют, что за это что-то надо будет существенно ограничивать в аппетитах тех или иных групп. Мое скептическое отношение к чрезмерно ускоренной налоговой либерализации всегда было связано с тем, что я знаю, что отдельные члены правительства не готовы себя ужимать в расходах.
— Так для вас это было больше политическое решение?
— С точки зрения финансовых расчетов, все наши предложения очень трудно, но возможно выполнить. Если же Дума и правительство примут решение о дополнительном наращивании расходов, это серьезный политический риск. Сегодня, сокращая налоги, я буду настаивать, чтобы бюджет был сбалансирован. Моя задача как министра финансов — пройти все политические риски предвыборного года, не допуская дефицита бюджета ни в 2004 году, ни в последующих, более рискованных с точки зрения внешнеэкономической конъюнктуры годах. И я считаю, что это возможно.
— А вам уже удалось убедить Алексея Гордеева отказаться от претензий на то, чтобы не сокращать госрасходы на сельское хозяйство?
— Весь вопрос в том, будет ли господин Гордеев реорганизовывать сеть подведомственных ему учреждений, которые за два последних года объемы своего финансирования нарастили в два с половиной раза. Здесь я не уступлю. Вопрос вложений или невложений госсредств в уставные капиталы разных коммерческих сельхозкомпаний нам еще предстоит серьезно обсудить.
— Кто еще в правительстве, кроме Алексея Гордеева, представляет для вас угрозу?
— Ну не угрозу, так, я считаю, говорить неправильно.
— Хорошо, финансовые проблемы?
— Действительно, запросы различных министерств не носят субъективный характер, они вполне объективны с точки зрения тех серьезных задач, которые они хотят решить как можно быстрее. Весь вопрос — отделить то, что абсолютно необходимо сделать уже сегодня, от того, что может немного подождать. Очевидно, что на все заявки средств пока нет. Так что в отношении каких-то расходов придется повременить до того, как у нас экономика будет расти быстрее и наполнит доходами бюджет. В этой связи самое большое увеличение расходов в 2004 году у нас будет по силовым структурам.
— Дискуссии вокруг будущего налоговой реформы привели кабинет на грань раскола. Каковы сейчас ваши отношения с Михаилом Касьяновым и Германом Грефом? Что действительно может расколоть кабинет?
— Кабинет любой страны запросто может расколоть несбалансированный бюджет. Но у нас этого никто не допустит.
— Свой план сокращения налогов вы уже доложили президенту?
— Нет.
— А когда доложите?
— Я думаю, что премьер будет докладывать.