В бывшей королевской резиденции Вилла Реале в Монце, что под Миланом, открылась выставка «Новый полет на Солярис. Новая траектория», подготовленная московским Музеем AZ (Музеем Анатолия Зверева). На открытии побывал Андрей Плахов.
Фото: Пресс-служба Музея AZ
Эта высокотехнологичная мультимедийная выставка переехала из Флоренции, где проходила в здании фонда Франко Дзеффирелли и где ее посетило более 6,5 тыс. человек. При переезде выставка претерпела столь заметные изменения, что впору говорить о существенно скорректированной ее концепции. Хотя вроде бы идея осталась прежней — открыть параллели между миром фильмов Андрея Тарковского и наследием художников-нонконформистов второй половины ХХ века, или, как предпочитают именовать это явление в Музее AZ, «советского ренессанса».
Тарковский — один из первых российских режиссеров, обретших мировое имя. Он заставил говорить о кинематографе как равноправном члене семьи искусств, включая живопись, архитектуру, музыку и поэзию. Именно этот широкий контекст оказался близок организаторам выставки. И они решили еще больше расширить его. Герои «Соляриса» несут с собой в неведомые миры вместе с земными проблемами высшие достижения человеческой культуры. Куратор выставки Полина Лобачевская и команда Музея AZ отправили в воображаемый полет работы двенадцати созвучных миру Тарковского художников — Анатолия Зверева, Лидии Мастерковой, Дмитрия Краснопевцева, Франсиско Инфанте, Эрнста Неизвестного… Не менее важной в этом проекте оказалась перекличка с миром итальянского искусства, в том числе кинематографического: ведь трудно переоценить влияние на Тарковского неореализма и тех больших авторов, которые вышли из его лона.
Перекличка естественно рождалась в монтаже сюжета выставки с аурой места проведения. Первый вариант экспозиции состоялся в здании фонда Дзеффирелли, где разместился музей его творчества. А Дзеффирелли — ученик Лукино Висконти, чей театральный и кинематографический Большой стиль был во многом сформирован родовыми традициями, заложенными в Милане и Монце, где предки итальянского режиссера правили и оформляли культурный пейзаж Ломбардии на протяжении нескольких веков. Переместившись географически сюда из Тосканы, выставка как будто совершила скачок из маньеристского, барочного мира Дзеффирелли в монументальное, классическое висконтиевское пространство.
Живописные и скульптурные работы по-прежнему помещены в макет космического корабля и так же, в форме видеоинсталляций, вмонтированы в его иллюминаторы. Но эффект возникает иной. В интерьере флорентийского палаццо это внедрение порождало затейливую игру эпох и стилей. В длинном коридоре оранжереи виллы Реале, выстроенной в эпоху классицизма, экспозиция приобретает более решительный, брутальный характер, она энергетически сконцентрирована, прямиком устремлена в космос.
И здесь возникают свои параллели: так, розы из метафизических натюрмортов Краснопевцева рифмуются с реальными цветами розария, разбитого у королевской виллы. Но самая неожиданная связь обнаружилась, когда было решено завершить новую версию выставки помещенной в конце коридора видеоинсталляцией на основе картины Питера Брейгеля «Охотники не снегу». Сегодня в связи с венской выставкой к Брейгелю приковано внимание всего мира, но и полвека назад голландский художник был для Тарковского ключевым кодом культуры прошлого. А в то самое время, когда снимался «Солярис» и чуть позднее «Сталкер», работал художник Петр Беленок, изобразивший одиночество современного человека в предчувствии катастрофы (вскоре она разразилась в Чернобыле — месте, рядом с которым родился Беленок). Так вот: при подробном рассмотрении видно, как фрагменты зимнего пейзажа у Брейгеля обретают рифму в символическом изображении «ядерной зимы» у Беленка. Она же, в свою очередь, находит соответствие в идеях и изобразительной ткани «Сталкера». А ведь нынешняя выставка — финал выставочного триптиха, первая часть которого, представленная в 2016-м году в Москве, называлась «Предвидение» и была как раз посвящена этим параллелям. Следующая остановка «Полета на Солярис» — опять Москва: выставку в еще более обновленном виде можно будет увидеть в феврале будущего года в павильоне «Космос» на ВДНХ.
Известно, что в космосе время и пространство сжимаются, приобретает другие, внеземные формы. Искусство — это тоже космос, и мы видим, как сжимаются несколько столетий, отделяющих эпоху Брейгеля и, условно говоря, Беленка, как сокращается расстояние между Италией и Россией.