Михаил Хромов, Центр структурных исследований Института экономической политики им. Е. Гайдара
«Первое. Нефть и газ торгуются за доллары. Это не чья-то прихоть. Так рынок устроен, на котором мы не являемся маркетмейкерами. Вероятно, с кем-то из дружественных стран мы можем договориться о расчетах за нефть и газ в других валютах, но с остальными продолжим рассчитываться в долларах. Второе. Долларовые сбережения населения в банках и на руках сегодня — $70–80 млрд. Их быстро никуда не денешь. Каким образом в XXI веке можно наложить запрет на сбережения в какой-то отдельной валюте? Это может быть только чем-то вопиющим. Третье. Все это кажется словесными интервенциями, чтобы понизить интерес граждан к доллару. В реальности ограничить использование какой-то отдельной валюты сложно даже для банков».
Олег Солнцев, ЦМАКП
«Я бы не стал преувеличивать масштабы бедствия. Понятно, что насилия не будет. Будет мягкое стимулирование к дедолларизации через пруденциальное регулирование, комиссионные, повышенные требования к устойчивости или учету рисков компаний и банков, у которых большие долларовые активы или пассивы, и прочее. Вряд ли это выйдет за пределы тонкой настройки. Логика — вода камень точит, которой придерживаются китайцы, когда вводят котировки нефти в юанях, которые, впрочем, не востребованы нигде на внешних рынках. У нас были попытки, РЕПКО,— она, впрочем, так и не выросла. Может быть, вернут ее».
Сергей Пухов, Центр развития ВШЭ
«В международных расчетах мы долго не сможем отказаться от доллара — если, конечно, не закроют санкциями SWIFT. Тут главный вопрос — пойдут ли на условия РФ наши торговые партнеры, как вырастет цена трансакций и насколько придется из-за этого снижать цены».