Вчера исполнилось 40 лет следственному аппарату МВД России. О том, какие дела расследуют в МВД, и о реформах следствия корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ГЕРАСИМОВУ рассказал первый замначальника СК при МВД России генерал-лейтенант юстиции МИХАИЛ ЗОТОВ.
Следственное управление Министерства охраны общественного порядка (МООП) РСФСР было образовано по указу президиума Верховного совета СССР от 6 апреля 1963 года. В 1967 году МООП переименовали в МВД, а следственное управление стало называться СУ МВД СССР. В 1978 году СУ переименовали в Главное следственное управление, а в 1992 году — в следственный комитет МВД России. Потом появилась приставка — при МВД.
— Михаил Николаевич, говорят, что этот юбилей чуть ли не последний для вашей службы. Создается федеральная служба расследования, в состав которой войдут следственные управления МВД и прокуратур, а потом эта структура будет выведена из состава министерства, как это недавно произошло с Госкомитетом по наркотикам.
— Это ошибочное представление. Существует проект закона о создании федеральной службы расследования внутри Министерства внутренних дел — наряду с созданием национальной гвардии, муниципальной милиции и полиции. В федеральную службу расследований войдут все следователи, которые были у нас, а также следователи из ликвидированной ФСНП. Главная цель этой реформы — выведение следственных подразделений из органов внутренних дел на местах и их непосредственное подчинение федеральной службе расследований. Когда это произойдет, у следствия будет строгая вертикаль подчиненности. Таким образом, следственный аппарат будет защищен от возможного давления местных чиновников при расследовании громких дел.
— То есть теперь ваши сотрудники будут расследовать и уголовные дела, возбужденные по налоговым преступлениям?
— Да. Дела из ФСНП мы получим по актам приема-передачи. Но прежде всего мы должны набрать следователей, которые будут заниматься расследованием налоговых преступлений. Думаю, что этот процесс закончится к 1 июля 2003 года, как и сказано в президентском указе.
— На координационном совещании руководителей федеральных правоохранительных органов в марте этого года генпрокурор Владимир Устинов сказал, что в СК "малый выход дел": мол, в суд направлено лишь четверть дел из числа находившихся в производстве.
— Тут дело в статистике. По моим данным, в производстве СК при МВД в прошлом году было 746,2 тыс. уголовных дел, из которых 532,7 тыс. ушла в суд. Прекратили 213 тыс. дел, что составляет примерно треть от общего числа дел, находившихся в производстве, но не три четверти.
— Кроме того, генпрокурор заявил, что 94% экономических преступлений, расследуемых в МВД, из разряда мелочовки — в основном обман потребителей.
— Тоже непонятно откуда у генпрокурора такие цифры. Да следствие и не занимается делами по обману потребителей, это прерогатива дознания. В СК при МВД экономические дела совершенно другого уровня. Например, в Санкт-Петербурге расследуется колоссальное дело по хищению бюджетных средств, отпущенных на реставрацию местного крематория. Там действовала преступная группа, связанная с чиновниками определенного уровня. Их обвиняют в хищении бюджетных средств.
— А еще генпрокурор заявил, что у вас мало дел по крупным взяточникам, боретесь вы в основном с мелкими мздоимцами — врачами, педагогами и гаишниками.
— Вообще-то взяточничество имеет альтернативную подследственность. Расследованием таких дел занимаются и прокуратура, и СК при МВД, и, например, ГСУ ГУВД Москвы. А претензии к следствию я не принимаю, поскольку мы работаем по оперативным материалам, которые нам предоставляют ГУБОП, ГУБЭП и ФСБ. Есть у них оперативные разработки на крупных взяточников — работаем с крупными, если у них данные на меньшие суммы — работаем с тем, что есть. А если кто-то видит в этом нашу вину — да ради бога!
— Если МВД так хорошо справляется со следствием, не лучше ли забрать у прокуратуры все дела, чтобы прокуроры занимались лишь надзором?
— Сейчас это невозможно — прежде всего потому, что у нас (в МВД.— Ъ) довольно низкая техническая оснащенность. Так, компьютеры имеют только 22% следователей. Даже телефоны и пишущие машинки есть не у всех. Например, в Алтайском крае на 38 следователей местного управления приходится лишь один телефон. Как тут работать?! Кроме того, необходимо поднять зарплату нашим сотрудникам, а то она сегодня в два раза ниже, чем у следователей в прокуратуре. По-моему, это несправедливо, ведь мы одну работу делаем. Тем более что материальная неустроенность приводит к большой текучести кадров. К примеру, в 2002 году СК при МВД покинули 9,5 тыс. сотрудников, что составляет 18% от общего состава. В 2001 году также ушло около 18%, то есть за два года состав комитета обновился на 36%.
— Судьи и адвокаты жалуются, что следствие ведется неряшливо, с нарушениями УПК. Так ли это?
— Есть такая проблема. Но эта неряшливость объясняется большой загруженностью следователей. Только в Москве за год в следственных отделах и управлениях в производстве находится около 100 тыс. уголовных дел. Из этого следует, что на каждого следователя приходится в среднем 44 дела, а максимально допустимая норма расследования — 30 дел в год.
— Давайте поговорим о крупных делах вашего комитета. Вот недавно, например, Верховный суд отменил оправдательный приговор вашему следователю Павлу Зайцеву. Его обвиняли в превышении должностных полномочий при расследовании дела о контрабанде импортной мебели, которую реализовывали в магазинах "Три кита" и "Гранд". Как вы относитесь к этому решению?
— Я ознакомился с приговором Мосгорсуда. На мой взгляд, суд исследовал все доказательства и правильно вынес оправдательный приговор. А какими аргументами руководствовался Верховный суд, отменяя приговор, непонятно — ни у нас, ни у адвокатов Зайцева пока нет решения Верховного суда.
— Тогда вопрос о Сергее Мавроди. Говорят, что он чуть ли не год спокойно прожил в Москве до ареста.
— Мавроди действительно долгое время не могли задержать. Но не потому, что его никто не ловил, как раз наоборот. В 1997 году была организована специальная группа в Главном управлении уголовного розыска, которая занималась его поисками. О Мавроди туда информация стекалась со всего мира — из Норвегии, Швеции, еще откуда-то. Поступали сведения и о том, что он приезжал в Москву. На него устраивали засады. Но у Мавроди была очень квалифицированная охрана из бывших сотрудников спецслужб, к тому же он пользовался несколькими паспортами. Но его все равно поймали.
— И как долго будет продолжаться следствие по делу главы АО МММ?
— Очень объемное будет дело. Если по делу банка "Чара" было допрошено 54 тыс. человек, то по МММ будет намного больше. Но могу сказать однозначно, что дело АО МММ мы постараемся расследовать в кратчайшие сроки, чтобы уже в начале следующего года Мавроди начал читать свое дело. Но здесь многое зависит от самого Мавроди. Например, обвиняемая по делу банка "Чара" Марина Францева почти пять лет — расследование по ее делу было закончено еще в июле 1998 года — знакомится с материалами следствия, занимающими 1,5 тыс. томов. По новому УПК этот срок не ограничен.