Грузинский полицейский не прижился в Генпрокуратуре России

Его обвинили в подстрекательстве

коррупция


Мосгорсуд начал рассмотрение секретного дела прокурора управления по надзору за законностью исполнения уголовных наказаний Генпрокуратуры России Бориса Иванова. Ему инкриминируется вмешательство в деятельность нижестоящих прокуроров и подстрекательство к служебному подлогу. Сам господин Иванов считает, что за его делом стоит замгенпрокурора Юрий Бирюков, который таким образом сводит с ним счеты. Обвиняемый даже призывает организовать депутатскую комиссию для расследования деятельности руководства ГП.
       

По материалам прослушивания

       Дело Бориса Иванова было засекречено сразу после его возбуждения в 2001 году. Однако, как удалось выяснить Ъ, никаких особых тайн в нем нет. Поначалу прокурору пытались инкриминировать получение взяток от родственников осужденных. По версии следствия, ему платили за помощь в выдаче на родину жителей Закавказья, осужденных в России. Подразумевалось, что там им удастся быстро выйти на свободу, используя родственные связи и подкуп чиновников. Однако за отсутствием состава преступления это дело было прекращено, и в итоге до суда дошло несколько других эпизодов, предъявленных по материалам прослушивания телефонных разговоров господина Иванова с его коллегами. Как сообщил адвокат Игорь Трунов, к рассмотрению дела по существу суд еще не приступил — прошли лишь предварительные слушания.
       Первый эпизод в деле касается некоего студента Гулуа. В сентябре 1999 года он был задержан в Москве за хранение наркотиков. Прокурор Иванов, по данным следствия, через своего хорошего знакомого — помощника по особым поручениям генпрокурора Николая Жабина попытался уговорить черемушкинского межрайонного прокурора, чтобы тот отпустил Гулуа под залог. Однако безуспешно.
       Похожий случай произошел в конце 2000 года с делом неких Арустамяна, Григоряна и Полякова, которые были задержаны за разбой. Следствие считает, что господин Иванов лично и через знакомых попытался оказать давление на прокурора подмосковного Ногинска, где расследовалось дело, чтобы тот изменил меру пресечения Арустамяну.
       И наконец, господина Иванова обвиняют во вмешательстве в уголовные дела, связанные с ЗАО "Роспан интернешнл", которые расследовались в 2000 году. В частности, он якобы подстрекал одного из следователей к служебному подлогу, а другого просил ускорить проверку уголовного дела, возбужденного в отношении внешнего управляющего компании Михаила Рубцова. Предпринимателю же он предлагал выдать справку о том, что к уголовной ответственности тот не привлечен.
       В беседе с корреспондентом Ъ господин Иванов назвал все эти обвинения вымышленными, но обсуждать подробности не стал, сославшись на то, что дал подписку о неразглашении материалов следствия. Зато он рассказал историю, в которой, по его мнению, и кроется причина его проблем.
       

Грузинский опыт в России

       В Москву ассириец Борис Иванов перебрался в середине 90-х из Грузии, где работал в правоохранительных органах. Там он достиг значительных карьерных высот. В частности, занимал должности начальника криминальной милиции МВД и руководителя военной полиции.
       Покинуть республику его заставили события начала 90-х, когда были убиты председатель Национально-демократической партии Грузии Георгий Чантурия, начальник Главного управления транспортной полиции генерал Гия Гулуа и другие влиятельные в республике люди. Среди прочих сотрудников силовых ведомств в этих преступлениях заподозрили и господина Иванова. Через какое-то время настоящие убийцы были найдены и осуждены (кстати, выяснилось, что они организовали и покушение на президента страны Эдуарда Шеварднадзе). Однако господин Иванов посчитал, что не может больше работать в Грузии, поскольку перед ним даже не извинились.
       В начале 1996 года он написал письмо тогдашнему главе российского МВД Анатолию Куликову с просьбой о трудоустройстве и получил предложение занять относительно скромную должность начальника угрозыска УВД Северо-Восточного округа столицы. Впрочем, основным его местом работы вскоре стала Генпрокуратура России. Он пришел туда с предложением о создании военной полиции по типу грузинской и даже принес соответствующие документы, специально привезенные из Тбилиси. Идея зависла в воздухе, но господина Иванова взяли на службу в ГП.
       "В 1999 году я впервые, как опытный оперативник, почувствовал, что над головой сгущаются тучи и мной интересуются спецслужбы,— рассказал господин Иванов Ъ.— Поначалу я не понимал, в чем дело. Но потом один из моих информированных знакомых рассказал, что это касается Грузии. Я ведь продолжал поддерживать хорошие отношения со многими влиятельными людьми в республике и постоянно разговаривал с ними по телефону". Однако до 29 апреля 2000 года никаких серьезных проблем на службе у господина Иванова не возникало.
       

"Не с теми связался"

       В этот день он поехал в магазин, расположенный неподалеку от его дачи в поселке Вешки, и стал свидетелем разбирательства по небольшому ДТП. В разбирательстве участвовали его знакомые, и прокурор решил поинтересоваться, в чем дело. Вскоре, рассказывает господин Иванов, к нему подошли два молодых человека бандитского вида и грубо спросили, что он тут делает. Он ответил в том же духе и получил сильный удар сзади по голове. Когда прокурор пришел в себя, он предъявил удостоверение сотрудникам милиции, которые разбирали ДТП, и попросил утихомирить нападавших. Однако те выхватили документ, и, к удивлению господина Иванова, один из хулиганов тут же начал звонить по мобильному телефону заместителю генпрокурора России Юрию Бирюкову и жаловаться на него. А спустя всего 20 минут на место приехал непосредственный начальник прокурора и дал понять, что он "связался" не с теми людьми. Тем не менее по факту нападения было возбуждено уголовное дело. А при медицинском обследовании выяснилось, что господин Иванов получил тяжелое сотрясение мозга, от которого ему потом пришлось лечиться около полугода, в том числе и стационарно. Нападавших не нашли до сих пор и даже приостановили из-за этого расследование. Хотя, как говорит прокурор, их имена хорошо известны следствию. По крайней мере один из них, бывший сотрудник ФСБ, живет в подмосковном коттеджном поселке Вешки и работает в службе безопасности одного из столичных банков.
       Выйдя на работу после майских праздников 2000 года, господин Иванов узнал, что по факту происшествия в Вешках уже проведено служебное расследование и Юрий Бирюков поставил резолюцию на отчете: "Иванова уволить". Но так как подобный документ все-таки не является законным основанием для увольнения, Борис Иванов остался на службе. Через два дня господину Иванову предложили уже уволиться самому, пригрозив в противном случае проверками. По словам господина Иванова, он отказался, и тогда 4 июня появилось уголовное дело о взятках. Как утверждает господин Иванов, возбудили его в нарушение закона о прокуратуре, не проведя предварительного служебного расследования.
       Прокурора освободили от исполнения обязанностей, лишили кабинета. Тем не менее он каждый день ходит на работу, чтобы его не уволили за прогулы. Как говорит сам господин Иванов, его упорство сильно разозлило руководство ГП. Однако первым от этого дела пострадал не прокурор Иванов, а его давний знакомый, помощник генпрокурора Николай Жабин: на него завели уголовное дело, заставили уволиться, после чего дело прекратили в связи с "изменением обстоятельств".
       Сам же господин Иванов увольняться не собирается: "Теперь или я, или Бирюков с Лысейко (начальник управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры.—Ъ). Я буду добиваться создания специальной комиссии по расследованию их деятельности. Пусть в комиссии сравнят, как проводилось расследование моего дела и, например, дела о контрабанде сотен тонн нефти компании 'Итера', которое, будучи в самом разгаре, за полтора часа было прекращено по указанию Бирюкова. Или узнают, как при попустительстве Бирюкова сгорели 17 томов дела о махинациях с НДС, которые перевозили из Калмыкии. Есть и других факты".
       В самой Генпрокуратуре сказали, что в деле против господина Иванова нет ничьей личной заинтересованности, а "все его заявления о коррупции в ГП — лишь попытка уйти от ответственности". От более подробных комментариев в Генпрокуратуре отказались, сославшись на то, что расследование и суд проходят в закрытом режиме.
ОЛЕГ Ъ-СТУЛОВ
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...